Он должен выбраться отсюда. Странная планета. Планета-женщина. Он замер, пораженный сходством. "Точно... Такая же хаотическая и непредсказуемая. Только уж очень неухоженная".
Стальная конструкция подъемника ушла из-под ног, и Хоус сорвался с обшивки.
Удар получился чувствительным, следом за человеком вниз прилетел сварочный аппарат. Хорошо, что плита была почти целиком приварена, не упала, не раздавила, не прихлопнула, как муху...
- Нельзя ли полегче?! - нервно выкрикнул он, обращаясь неизвестно к кому.
Пилот машинально ощупал себя - кости были целы. Несколько минут человек просидел, прислонившись спиной к почти остывшему корпусу звездолета. Очень тянуло закурить, хотя курить он давно бросил... Таких планет он еще не встречал.
Или это была случайность? Проверять ему не хотелось.
Волна еще не угасла, продолжая, виток за витком, обходить планету. Несколько раз почва проседала, но с каждым разом все слабее и слабее. Потом все стихло.
Даже ветер. Полная, абсолютно глубокая тишина. Как черное небо без единой звезды. Когда успело почернеть небо?
Хоус включил прожектор и упрямо, но очень осторожно полез на обшивку снова.
Надо доварить лист.
Изрядно намучившись, он потащился в рубку, к этому моменту чувство голода и усталость притупили все остальные рефлексы и желания. Хоус вяло достал "консервы". "Что это будет? - подумал он. - Завтрак или обед? Пусть обед..." Его мысли быстро переключились на другие проблемы. Часть намеченного плана была выполнена - он все-таки посадил корабль и сумел устранить мелкие повреждения.
Надо будет лишь еще разок прогнать базовые проверочные тесты перед стартом...
Пилот устроил обеденный стол прямо на управляющих панелях, недовольно искрящихся разноцветными огоньками. Предварительно он вывел на экраны панораму общего обзора. Уселся в кресло, закусывая. Странный мир! Он просто обязан выбраться отсюда. И привести потом на эту планету других, чтобы они объяснили ему: то ли он сошел с ума, то ли все случившееся правда. Кажется ему это или не кажется? Действительно ли происходит то, что происходит? Обязательно нужно выбраться. Пилот доел скудный обед и аккуратно убрал упаковку с пульта. Ему по-прежнему не хотелось заниматься джамп-двигателем. Да и усталость брала свое.
Возня с обшивкой отняла у него много сил, все-таки нелегко ворочать стальную плиту после десяти дней в космосе, с пониженно-комфортным уровнем гравитации.
Хоус еще раз бросил взгляд на экран, поморщился как от зубной боли и, вместо того, чтобы идти заниматься двигателем, направился в каюту отдыха. Понятие "своя каюта" было для него сущей условностью, он менял корабли так часто, что не успевал толком обжить их. Поэтому в каждом случае выбирал то помещение, что было поближе к рубке, если оно ему нравилось. Это и был его дом.
Тяжело без своего места, обжитого, привычного... Где-то неведомо далеко родная планета, один большой дом. И космос вокруг - его привычная жизнь, как второй дом. Этот корабль, маленький кусочек Земли. И каюта... Хоус устало зевнул, забираясь в койку, закрыл глаза.
* * *
- Бежим! - умоляла Мирца. - Ну скорее же, любимый! Скорее.
Молодой воин впервые в жизни не знал, как поступить. Вбитые в подсознание уроки брали верх.
- Нет! - хмуро ответил он. ("Прочь колебания!") - Я воин! Я останусь верен своему Повелителю. Он всегда был справедлив. Я не покину когорту...
- Господи, - девушка с плачем упала на колени, в отчаянии воздевая к небу руки. - Спаси нас, Господи...
Дверь с треском слетела с петель, в комнату гурьбой вломились воины. Они тут же тренированно растеклись по сторонам, не выпуская из рук оружия. Образовали широкий коридор, в конце которого стоял Повелитель.
Хоус опустился на одно колено и склонил голову в знак уважения к доблести своего военачальника. Но Великого Харонта не интересовал молодой воин.
Повелитель быстро приблизился к дрожащей девушке, прижимавшейся к Хоусу.
Нетерпеливо поднял ее лицо за подбородок, заставляя смотреть в свои наполненные похотливой страстью глаза:
- Каков твой ответ, о прекраснейшая из всех женщин...
- Это моя женщина, Повелитель, - Хоус сделал шаг вперед, пытаясь заслонить собой испуганную девушку. Воины обнажили оружие.
Великий с нескрываемым интересом посмотрел на него:
- Твоя, говоришь? Ты забыл, кто твой господин, солдат?
- Нет, повелитель!
- Здесь все принадлежит мне, и ты тоже! Помнит ли об этом мой слуга?
- О да, мой повелитель!
- Следовательно, этот небесный цветок также принадлежит мне, и я всего лишь устраняю несправедливость. Забираю, наконец, то, что по праву давно уже мое, - он снова повернулся к девушке:
- Отвечай!
- Я не смогу принять твое предложение, - еле слышно прошептала Мирца.
Казалось, еще миг - и девушка потеряет сознание.
- Прекрасно! - лицо Великого расплылось довольной улыбкой. Глаза хищно горели, бесцеремонно ощупывая, раздевая взглядом девушку, сжимавшуюся в маленький комочек. - Я люблю непокорных. Ты забыла, что я могу не только предлагать, но и принуждать?
- Я в твоей власти, Повелитель...
- Конечно, - расхохотался Харонт. - Еще бы. Ты девственница?
- Да, мой Повелитель.
- Очень хорошо, - он снова рассмеялся, уже добродушно. - Ты будешь моей любимой наложницей. Это очень почетно. Многие дамы, гораздо более знатные, чем ты, мечтают о такой чести. Но я выбрал в этом году тебя.
Хоус рванулся вперед, сверкнуло лезвие, острие уперлось ему в горло. Другой клинок, сзади, ткнулся в спину, разрывая кожу там, где часто-часто билось сердце.
- Я предпочитаю умереть вместе с ним, мой Повелитель, - негромко, но очень твердо выдохнула девушка. Она уже все для себя решила.
Лицо Харонта почернело от гнева:
- Ты хорошо подумала? Я не люблю слишком долго упрашивать!
- Да, Повелитель! - девушка подняла голову, с вызовом глядя прямо в узкие от бешенства глаза.
В зрачках Великого сверкнули молнии, секунду он молчал, думая. Затем поднял руки, украшенные драгоценными камнями, и хлопнул в ладоши. Воины тут же окружили влюбленную пару.
- Отведите их в нижний зал, - отворачиваясь, приказал Харонт. Среди воинов прокатилась легкая волна ропота. Хоус был одним из них. Наказание казалось слишком жестоким... Харонт замер. За спиной снова была тишина.
- То-то! - произнес он, покидая комнату.
Воины потащили приговоренных по сырым и мрачным лестницам дворца вниз.
- Упирается! - в досаде прошептал Харонт, поднявшись на смотровую площадку. - Я отучу ИХ перечить мне, навсегда отучу!
Девушка видела сквозь пелену, как руки ее возлюбленного продели в ржавые массивные кольца, укрепленные в стене глубоко забитыми стальными клиньями.
Щелкнули оковы, застучал молоток, намертво склепывая браслеты. Хоус больше не мог двигаться - он стоял, воссоединенный с гранитной плитой. Воины быстро покинули подземный зал, закрывая за собой стальную решетку и запирая огромный замок. Потом опустились глухие кованые ворота. На миг наступила тишина.
- Мирца, у тебя остался последний шанс, - крикнул сверху Повелитель. Подумай!
Девушка подняла глаза, полные отчаяния, к смотровой площадке.
- Скажи, Повелитель, если я уступлю тебе, ты отпустишь моего Хоуса?