В Новом Завете мы найдем немало сложных и непонятных слов о кресте – и когда он подан как часть большой картины, и когда о нем говорят подробно. Многим трудно увязать рассказы четырех евангелистов (об Иисусе, возвещающем приход Царства Бога и затем идущем на смерть) с тем, что, по-видимому, говорят Послания (история Бога, который, действуя через смерть Иисуса, спас грешников). Многим непонятны и сами Евангелия: как связаны между собой весть Иисуса о Царстве и его приближающаяся смерть? Первые христиане обращаются к Библии Израиля различными способами, так что у них даже появилась особая формулировка («Мессия умер за грехи наши по Писаниям»), но нам сложно понять даже то, как они сами представляли себе использование Писания, особенно по отношению к смерти Иисуса. Искали ли они отдельные доказательства в разрозненных библейских стихах или же говорили обо всей структуре повествования? Или что-то третье? Есть множество отдельных новозаветных текстов, которые ставят в тупик комментаторов, таких как знаменитый гимн в Послании к Филиппийцам 2:6–11, в центре которого стоит крест, на котором все держится. И есть многие евангельские события (например, Тайная Вечеря) и многие смысловые пласты в Посланиях (скажем, частое упоминание жертвоприношения), которые либо не удается объяснить, либо толкуют крайне поверхностно, не проникая в их глубину. Таков раннехристианский контекст для понимания смерти Иисуса – а значит, нас ждут великие трудности.
В частности, по-прежнему вызывает споры смысл жертвоприношения в мире Иисуса. Поскольку он сам и многие его первые последователи использовали в отношении его смерти язык жертвоприношения (что довольно примечательно само по себе, поскольку иудеи не верили в целесообразность человеческих жертвоприношений), важно яснее себе представить, хотя бы отчасти, какой смысл имело ритуальное убийство животного в Храме. Эта задача сложнее, чем она кажется. Раньше говорили, что животное в некотором роде подвергается казни, чтобы избавить от нее тех, кто приносит его в жертву, но это объяснение просто «не работает» по причинам, которые станут понятны позже. Только если мы погрузимся умом в мир еврейского богословия Храма I века, мы начнем понимать, что это может значить.
Таким образом, тексты Нового Завета ставят нас перед менее масштабной, но не менее трудной версией той самой проблемы, о которой речь шла в предыдущей главе. Похоже, распятие Иисуса порождало самые разные интерпретации не только на протяжении всей истории Церкви, но и уже в первом столетии существования христианства. Что это значит для нас? И как это можно приложить к проблемам нашего мира, или Церкви, или отдельного человека сегодня или в будущем поколении? Эта книга – попытка ответить на подобные вопросы.
Прежде чем мы погрузимся во вторую часть книги, где я опишу, как первые христиане понимали и использовали наследие древних священных текстов, я хочу представить ход моей аргументации. В дальнейшем каждая ее часть наполнится конкретным содержанием.
Во-первых, для меня совершенно очевидно, что как только мы заменим популярное понимание христианской надежды («попасть на небеса») на библейское представление о «новом небе и новой земле», это тотчас же переменит наши мысли – как о проблеме человека, так и о ее божественном решении. Во-вторых, согласно популярной модели, грех мешает нам попасть на небеса, а крест (каким-то образом) решает проблему греха. По библейской модели стать людьми в подлинном смысле слова (нести образ Божий, действовать как «царственное священство») нам мешает не только грех, но и стоящее за ним идолопоклонство. Идолы узурпировали ту самую власть, которой призваны были пользоваться люди в Божьем мире; человечество, поклоняющееся идолам, передало эту власть им. Новый мир Божий и обновленное человечество в нем могут возникнуть лишь тогда, когда идолы лишатся власти. Поскольку грех, последствие идолопоклонства, делает людей рабами лжебогов этого мира, устранение греха имеет куда более глубокие последствия, чем просто возможность попасть в рай. Оно освобождает людей от власти идолов, так что они могут поклоняться живому Богу и обновляться в соответствии с его образом.
Все это звучит как весьма абстрактное построение, но Библия делает его удивительно конкретным. В Писании замысел Божий об избавлении от греха, вслед за которым падет власть идолов и в мире начнется новое творение, сфокусирован на народе Израиля. В Новом Завете фокус сужается, в центре всего оказывается представитель Израиля, Мессия. От имени Израиля и за него он осуществляет Божий замысел о восстановлении творения. Такова очень краткая версия той истории, о которой мы будем говорить далее в этой книге, – революционной истории, в которой участвуют все последователи Иисуса.