Ворвавшись в квартиру, он отбросил букет на тумбочку, стоявшую возле двери, и громко позвал:
– Маша! Вера!
К этому моменту у Веры уже не осталось сил кричать, она лишь судорожно всхлипывала, пытаясь поймать ускользавший воздух и побледнев до синевы. Миша, распахнувший дверь в комнату дочери, немедленно подхватил ее на руки и принялся гладить по голове:
– Ну же, милая, что случилось? Где мама?
При упоминании о маме Вера зашлась таким криком, что Миша на секунду предположил, что придется ехать в больницу. В руках девочка сжимала какую-то бумагу и Мише показалось, что именно они причина истерики дочери.
– Что там у тебя? Покажи! – он попытался разжать судорожно сжатый кулак, но с первой попытки ему это не удалось.
Миша попытался усадить дочь на диван, но девочка вцепилась в отца и кричала так, что он с трудом услышал звонок в дверь. Это, наверное, Маша. Но почему она не открыла дверь своим ключом? И почему ушла, оставив дочь одну? Чувствуя все нарастающее бешенство и прижимая бьющуюся в истерике дочь к себе, Миша направился в прихожую и, распахнув дверь, непонимающе уставился на двух полицейских. Те смотрели смущенно и почему-то виновато. Вид людей в форме заставил Веру замолчать.
– Мама, – всхлипнула она и полицейские переглянулись. Мише показалось, что сердце рухнуло в пропасть и увлекает его за собой. Он прислонился к стене, чтобы не упасть вместе с дочерью. Почувствовал, как слабеют руки и ноги.
– Что случилось? – с трудом прошептал он.
– Михаил Синица? – спросил один из мужчин, постарше, сверяясь с бумагой, которую держал в руках, – мы могли бы поговорить с вами наедине?
Он выразительно взглянул на Верочку, крепко прижавшуюся к отцу.
– Это Мария? – прошептал Михаил.
Второй полицейский, помладше, кивнул.
Миша попытался что-то сказать Верочке, как-то увести ее, изолировать, взять весь кошмар на себя, но вместо этого просто разрыдался, как ребенок, рухнув вместе с ней на пол.
20 лет спустя
С этого места ее не было видно, она проверяла. Как только они сюда переехали, Дина забралась в сад и тщательно осмотрела все вокруг, найдя укромное местечко, с которого могла безнаказанно наблюдать за жизнью той, кого ненавидела больше всех на свете.
Вероника и Злата, похожие на легкие воздушные зефир-ки, невыносимо прекрасные в одинаковых розовых платьях, обильно украшенных кружевом и еще какой-то дрянью, проводили фотосессию. Очередную.
Фотоаппарат был установлен немного поодаль и, наверняка, щелкал кадры нон-стоп. Вероника потом потратит несколько часов, чтобы выбрать наиболее удачные снимки, отретуширует их и выложит в сеть на любование тысячам подписчиков. И на этих фото они с малышкой будут выглядеть идеально.
Дина поморщилась, но взгляда не отвела, продолжая наблюдать. Мать и дочь сидели за красиво накрытым столом и делали вид, будто лакомятся такими же розовыми и воздушными сладостями.
– Мама, можно я это съем? – попросила Злата, хватая с блюда пирожное.
– Можно, но только понарошку, – улыбнулась Вероника и погладила дочь по голове, – ты же знаешь, что это реквизит для фотосессии. Если ты сейчас все съешь, нам будет нечего фотографировать.
– Хорошо, мамочка, – девочка сделала вид, что кусает пирожное, а Вероника улыбнулась, наблюдая за дочерью и погладила ее по идеальным светлым кудряшкам.
Ее взгляд был устремлен на девочку, но казалось, что она ее не видит. Сидит, задумавшись о чем-то своем, и пытается рассмотреть то, что происходит внутри.
Изящный кованый садовый столик, за которым сидели мать и дочь, прикрывала винтажная скатерть ручной работы. Стол бы сервирован по всем правилам. Со своего места Дина могла рассмотреть тяжелые тарелки сливочных оттенков, льняные салфетки в специальных кольцах и замысловатые столовые приборы. Серебряные вазочки с пирожными, конфетами, орешками, медом и вареньем. Естественно, присутствовала и замысловатая ваза с нежными цветами, и хрустальные бокалы, слепящие глаз. Наверняка, домработница Вероники намывает и начищает их раз в два дня. Завершали картину изящные подсвечники с высокими золотистыми свечами. Неужели такая красота существует не только на обложках журналов, но и в реальной жизни? Неужели так можно жить каждый день?