знала, что он кричит.
Одно слово.
Одно простое слово.
«Чидори»!
Подняв лицо к уходящему вверх вертолету, он звал ее. Только теперь Канаме
пронзило беспощадное осознание – какой же дурой она была! Отчаяние и раскаяние
ударили ее, словно штормовой волной.
Что же она натворила?
Теперь ей больше не вырваться.
Но почему же, почему она не бросилась бежать?
Последний шанс – ведь у нее был один-единственный шанс.
Почему же она колебалась?
111
Почему она забилась в уголок прихожей, глядя, как Калинин быстро и умело
бинтует Леонарда и ставит капельницу, почему она даже не попыталась спастись? Она
могла хотя бы сопротивляться, рваться и кричать: «Нет! Я не пойду!!! Пустите»!..
Почему?!
Вертолет наклонил нос и мощно пошел вперед, маленькая фигурка скрылась,
исчезла, растворилась в дыму. Но последняя картина – он бессильно упал на колени и изо
всех сил ударил кулаком в землю – словно окровавленный гвоздь вонзилась в ее сердце.
«Бегемот», уже выбравшийся на пляж, проводил вертолет поворотом головы, но не
открыл огня. Надо полагать, те, кто послал его, желали захватить ее и Леонарда живыми.
Она была бессильна сделать что-нибудь, остановить это неумолимое движение.
Точно так же, как раньше. Она снова превратится в послушную, неживую куклу.
Нет.
Неправда.
Пусть она не смогла остаться с ним, встретиться глазами, прикоснуться – она знала,
что теперь надо делать. Во второй раз это должно быть проще.
Да. Правильно.
Тихо и незаметно…
Калинин стоял, просунувшись к пилотам, и вел какие-то переговоры по радио.
Остальные боевики не обращали на Канаме внимания.
Нужно попробовать.
Опустив голову, она бросила незаметный взгляд на расстегнутую пистолетную
кобуру сидящего рядом с ней охранника.
Соске проводил глазами уходящий за кромку джунглей вертолет. Горный склон
проглотил его, растворил в тумане, но он все равно не мог оторваться – буравя взглядом
мрачный северо-западный небосклон.
Бесполезно.
Он не успел.
Не сдерживаясь больше, он с болью выдохнул – из самого нутра, со дна души:
– Твою мать…
Этот вертолет. Канаме была на борту. В последний миг он рассмотрел силуэт,
девушки, прильнувшей к иллюминатору. Стройная фигурка, длинные черные волосы. Он
не мог разглядеть лица – но она смотрела, смотрела на него.
Чидори.
Я так много хотел тебе сказать.
Пусть ты отвергла бы меня, прогнала – неважно.
Поговорить с тобой.
Взглянуть в глаза… я рвался вперед только за этим…
Соске все еще тупо сидел посреди пустой вертолетной площадки, бессильно
опустив руки и вперившись взглядом вдаль, когда его окружили вооруженные люди.
Очнувшись, он осмотрелся. Это не были подчиненные майора Калинина. Судя по
полевым комбинезонам и разгрузкам – десантники из того отряда, который высадился с
моря вместе с «Бегемотами», чтобы захватить поместье.
Их было не меньше десятка.
Как ни смотри, все возможности к сопротивлению были исчерпаны. Поодаль, за
деревьями и горящими домами ревели турбины тяжелых транспортно-десантных
вертолетов – они наверняка высаживали дополнительные отряды. Из моря, подобно
апокалиптическим чудовищам, восстали три громадных бронеробота – «Бегемоты». Даже
если Мао и Курц уцелели в бою, они не смогут помочь – сейчас приближаться к поместью
было бы просто самоубийством.
Спастись было попросту невозможно.
112
Нам больше не встретиться с тобой, Чидори.
Никогда.
Режущая тоска, отчаяние и осознание бесполезности всех его усилий заставили
бессильно опустить плечи.
– Ты – Сагара Соске? – спросил один из боевиков, по всей видимости – командир.
Он не ответил.
– Брось оружие. У нас к тебе немало вопросов, но если охота сдохнуть прямо здесь
– не вопрос. Тебе же лучше – мы ведь не слишком уважаем Женевскую конвенцию,
знаешь ли.
Боевики встретили эти слова смешками.
Медленно опустив голову, чтобы не видеть жестоких ухмылок, Соске проговорил:
– Делайте, что хотите.
В этот момент над крышами в паре сотен метров от вертолетодрома возник силуэт
одиночного тяжелого вертолета, отягощенного многочисленными внешними топливными
баками и штангами. Надвинулся тяжелый рокот несущего винта, воздушный вихрь погнал
пыль и прибил рваный дым к земле.
Это был MH-53 – тот самый, на котором старый морской волк Сеалс приволок
«Бушнелл». Он грузно приблизился и завис, поворачиваясь левым бортом.
– Соске, ложись!!! – прогремел через внешний динамик голос Лемона.
Из открывшейся в борту сдвижной двери загремел шестиствольный «Миниган»,
поливая окруживших Соске десантников нескончаемо длинной очередью. Пули выбили из
мокрой земли всплески почти в рост человека, разбрызгивая грязь. Те амальгамовцы,
которых не растерзало первым залпом, в панике бросились бежать, пригибаясь и падая.
Лемон и остальные товарищи все же пришли на помощь. Но это было безрассудно.
Едва только «Бегемот» идентифицирует зависший на ближней дистанции вертолет, как
вражеский, он немедленно откроет огонь. Естественно, транспортно-десантный вертолет
не нес никакого вооружения, которым можно было бы контратаковать «Бегемот» или
даже обычный бронеробот.
Бросившись бегом через хаос, устроенный внезапной атакой, Соске заорал в
микрофон передатчика:
– Хватит, Лемон! Немедленно уносите ноги! Операция провалилась.
В наушнике прорезался еще один голос. Кортни, по обыкновению, не стеснялся в
выражениях.
– Кончай скулить, щенок! Что, уже обосрался и решил поднять лапки?!
– Да что вы несете?..
Его прервал женский голос, который Соске совсем не ожидал здесь услышать:
– Сагара! Мы сбрасываем «Лаэватейн»! Используй его, как сумеешь!
– «Лаева»… что?!
Эта женщина, «Тень» – шпионка Разведывательного управления Митрила,
прокричала в ответ:
– «Лаэватейн»! Он сам себя так назвал!
– Но с такой высоты…
– Мне по барабану!
– Ну, кидай, раз собралась!
– Ага! Лови!
Раскрылся задний люк вертолета и от аппарели отделился угловатый темный
силуэт. Сумерки и дым не давали рассмотреть его подробно, но это явно был бронеробот.
«Пейв лоу» начал величественно разворачиваться, и в этот момент в его фюзеляж
врезались несколько вражеских снарядов. Вспыхнуло пламя. Так и не успевший набрать
скорость МН-53 грузно завертелся, разматывая дымную спираль, и начал падать.
113
Из наушника тоже донесся грохот и визг захлебывающихся турбин, испуганные
вопли и яростная матерщина полковника Кортни.
Вертолет, несущий товарищей Соске, прошел прямо над его головой, жутко
раскачиваясь вправо и влево, и совершил аварийную посадку в парке – то есть рухнул с
небольшой высоты, ломая ухоженные деревца. Донесся оглушительный грохот. Взрезая
грунт, лопасти ломались или улетали по дуге высоко в небо. Облако взметнувшейся в
воздух грязи скрыло фюзеляж, не давая понять, что случилось с экипажем и пассажирами.
Впрочем, и так можно было судить, что едва ли они чувствуют себя хорошо, особенно
старики.
Отвлекшись на сбитый вертолет, Соске не заметил, как сброшенный объект –
неопознанный бронеробот, который притащила компания Лемона – легко развернувшись
в воздухе и приняв вертикальное положение, приземлился на ступоходы метрах в десяти
прямо перед ним.
Образцовая мягкая посадка.
Когда
осели фонтаны грязи, в свете пожаров обрисовались детали