Если кто вдруг забыл, то напомню, что и этот вид растления пришел к нам не с Востока, Юга или Севера, а именно с Запада, будучи принесенным оттуда высшими классами русского общества. Тот же самый Петр Первый усиленно нам его навязывал – сначала своему ближайшему окружению, а уже от этого окружения круги расходились по всему обществу. В то, как яд проник в европейское общество, я особенно вдаваться не буду, а лишь напомню про так называемое Возрождение. Мало кто задается вопросом, что это было за возрождение. Возрождение чего? Если коротко, то это было возрождение не чего-то эзотерического, а именно духа язычества, положившее начало уничтожению христианства в Европе – печальный гнилостный процесс, завершение которого мы наблюдаем своими собственными глазами. Понятно, что и мы не могли остаться от него в стороне – запах гнили оказался очень привлекательным для высших классов русского общества, которое с большим аппетитом принялись поглощать запашистые плоды европейского «просвещения», и Церковь оказалась неспособной сдержать натиск врага. Некоторое время ей это удавалось, но, в конечном счете, враг оказался сильнее. К тому же, и весьма значительная часть Церкви оказалась подверженной этому яду и к концу XIX века была настолько растленной, что даже некоторые ее «святые» были не прочь поглазеть на полуобнаженные женские тела, для чего захаживали в театры на балетные представления. Этим, в частности, был известен любимец публики, завзятый театрал и по совместительству лже-святой Иоанн Кронштадтский, бывший на острие, так сказать, прогресса. В 1917 году и в последующие годы стало окончательно понятно, куда мы не без помощи таких «святых» пришли.
Как раз при попустительстве Церкви и с одобрения людей, подобных Иоанну Кронштадтскому, в России XIX века и возник балет, суть которого сводится к динамическому показу публике полуголых тел, принимающих различные соблазнительные позы. Да, стараниями заинтересованных сторон балету был придан некий «высший», практически сакральный статус, но суть его от этого ничуть не изменилась, а оглушительные вопли про «высокое искусство» – это не более чем с самого начала очень хорошо продуманное информационное прикрытие сути растлевающего человеческое сознание действа. Понятно, что сейчас существуют гораздо более опасные вещи, нежели балет, но нужно четко понимать, что начиналось всё именно оттуда. Хотя до него и одновременно с ним были, конечно же, и обнаженные женские плечи, и статуи голых мужчин и женщин в императорских и иных столичных садах, и картины европейских мастеров с голыми женскими мясистыми тушами в кроватях. Всё это было.
Яд растления столетиями непрерывно капал, сочился, просачивался, впитывался через глаза – каждый нескромный человеческий взор давал свой хотя и небольшой, но результат. Капля, как известно, камень точит. Вот отсюда-то наши бесстыдно марширующие по Красной площади и по всей стране полуголые девицы-комсомолки и ведут свое начало – от обнаженных дамских плеч, от нежащихся на простынях жирных туш, от с трудом изображающих целомудрие лже-мадонн, от бесстыдного полупорнографического крепостного балета и от мраморных изваяний голых тел в императорских садах. Царь Петр и его кураторы постарались на славу. Впрочем, вряд ли обуянный беспредельной гордыней и тщеславием царь понимал, что делает и по какому пути направляет страну – он просто дал волю своим человеческим страстям, порокам и низменным похотям, а остальное сделали мы сами. К сожалению, Церковь не смогла или не захотела этому воспрепятствовать. А случилось ли это в силу ее общей некомпетентности, лени, маловерия или полного неверия – это уже совсем другой вопрос.
Итак, в центр всего помещено обнаженное человеческое тело и целенаправленно созданный культ обнаженного человеческого тела, к созданию которого приложили, конечно же, мастера Возрождения, включая того же Леонардо да Винчи, хотя чем-то особенным он здесь не выделялся, поскольку таких ценителей тела в Европе было великое множество. Индустриальная революция принесла новые возможности доставки продукта до глаз конечного потребителя и вывела процесс зрительного растления человека на совершенно иной уровень, превратив его в массовый, глобальный. Для того, чтобы посмотреть на голое тело стало не нужно идти в музей, императорский дворец или на балет – тело само стало приходить к нам, и делается это так, что избежать этого практически невозможно, ибо сейчас оно везде, и куда ни посмотришь, взгляд тут же натыкается на него. Оно во всех произведениях голливудского и иного искусства, оно на витринах – его нет разве что в рекламе пиццы, а в любую другой рекламу его непременно стараются вставить. Обоснование такое, что реклама с обнаженным телом является более эффективной и, соответственно, приносит дополнительную прибыль, и поэтому все мы должны постоянно смотреть на рекламу женского нижнего белья с промежностью на почетном месте. Хотя, конечно же, дело тут вовсе не в прибылях торговцев бельем или чем-то подобным, а в том, чтобы любыми способами сделать так, чтобы человек абсолютно везде видел зады, промежности и вообще полуголые тела, а то, под каким соусом это подается, не имеет особого значения. Обоснования для показа неприлично обнаженного тела фабрикуются какие угодно – и, конечно же, это не только прибыль от рекламируемого таким образом товара или «абсолютная, неоспоримая и освященная веками сакральность» русского балета, а, например, здоровье нации и оборона, то есть «спорт», как это было с бесстыдными маршировками сочных-бодрых молодок-комсомолок по Красной площади под не менее красными знаменами в 30-е годы XX века.