Кстати, одним из самых серьезных препятствий для исполнения нами псалмов из Ветхого Завета является именно их чрезмерная усложненность и перегруженность словами. Ребенка, который в первый раз садится за фортепьяно, нельзя заставлять играть Бетховена или Шопена, если вы не хотите раз и навсегда убить в нем любовь к музыке. Да, ребенку можно показать их портреты и в нескольких словах рассказать об их музыкальном гении, но не более того. Так и царь Давид явно был гением в создании и исполнении молитв-распевов, но это не означает, что многократно переведенные и, видимо, искаженные в процессе этих переводов тексты его величайших стихов годятся для обыкновенных людей – таких, как вы и я. Нам, простым людям, необходима простота – чистая и простая мелодия с чистыми и простыми словами, идущими из сердца. Разве не к такой предельной простоте, Иисус постоянно, раз за разом, и призывал? Ирония заключается в том, что в данном случае эту простоту нам почти полностью обеспечили как раз падшие ангелы, за последние сто приложившие огромные усилия для того, чтобы предельно упростить музыку и свести ее к самым основным и наиболее ярким мелодиям, непрерывно загружаемым в людей через песни. Так давайте же воспользуемся плодами их трудов и обратим их против них же самих. Они уже почти всё сделали, и остальное зависит только от нас с вами – от нашего желания превратить хотя бы одну из уже имеющихся у нас мелодий в молитву. А после первой последует и вторая, а потом – и третья. Как говорится, лиха беда начало.
Итак, за сто лет нас наполнили множеством прекрасных мелодий, которые можно и нужно использовать для создания молитв-распевов. Если некоторые из них запомнились вам больше других, остались с вами на многие и многие годы, то это означает, что они именно ваши, что они созвучны именно вашей, а не чьей-нибудь душе. Это могут быть и мелодии известных нам с детства революционных песен, и мелодии, озвученные западными «классиками рока», и вообще любые из мелодий, когда-либо существовавших и существующих в мире. Берите любую из них, самую яркую из них, самую любимую вашу мелодию и, очистив ее от навязываемой вам и безусловно вредной для вас начинки из слов, используйте ее для своих личных обращений к Богу, когда вам будет угодно и где вам будет угодно. Не исключено, что это будет та же самая мелодия, которую пел царь Давид или Иисус с учениками, когда «воспев, пошли они на гору Елеонскую». Пример того, какие слова при этом вы можете для начала использовать и как именно их использовать, имеется выше. Имеющий глаза да увидит.
Машины для строительства Пирамид. Специально для Брайена Фоерстера
В последние десятилетия в мире – а особенно на Западе – появилось огромное количество людей, которые интересуются египетскими Пирамидами и другими мегалитическими сооружениями. Понятно, что Пирамиды интересовали людей всегда, но поскольку увидеть их своими собственными глазами возможности у них не было, то они по необходимости довольствовались теми объяснениями, которые имелись в школьных учебниках: грязные изможденные рабы, которые вручную тащат за собой каменные блоки по раскаленному солнцем песку, а их хлещут плетками жестокие надсмотрщики. Рядом стоят холеные надменные жрецы, в руках которых папирусные свитки с чертежами этих грандиозных сооружений, предназначенных стать усыпальницами для мумифицированных фараонов. В учебниках имелись соответствующие картинки с разукрашенными саркофагами, странными иероглифами и загадочным Сфинксом. Эта школьная тема за день-два проходилась, и дети быстро переходили к другим темам, но такая трактовка вопроса оставалась в их головах навсегда – до самой их смерти. Пирамиды, рабы, плетки, саркофаги, мумии. Очень логично и очень понятно. Вопрос был закрыт для них раз и навсегда. А потом у людей появилась возможность путешествовать, и множество из них поехали посмотреть на Пирамиды, ведь о них постоянно говорилось, как об одном из семи чудес света, которое непременно нужно увидеть хоть один раз в жизни. И вот тогда всё и началось – началось по-настоящему. Грандиозность увиденного поразила воображение людей и уже не отпускала их. Таких людей было множество – практически все – но среди них были отдельные люди с особым складом психики, которым было необходимо во всем добраться до самой сути – до основы основ. Предлагаемые им готовые поверхностные объяснения таких людей не удовлетворяют. Им нужны настоящие ответы, поскольку этого требует их душа – настойчиво требует, яростно требует. Такие люди готовы идти на большие – огромные! – жертвы, чтобы найти ответы на вопросы, которые их мучают и не дают им покоя. Такие люди были всегда. Их называют подвижниками. Раньше они традиционно становились подвижниками веры в Бога, но потом у людей Бог вышел из моды, и подвижники стали находить для себя, для своего внутреннего всепоглощающего пламени, другие точки приложения. Одним из таких людей и является Брайен Фоерстер. Точкой приложения для него стали египетские Пирамиды и другие мегалитические сооружения по всему миру. Именно им мистер Фоерстер с некоторых пор и посвятил всю свою жизнь и всю свою кипучую энергию – посвятил целиком и полностью и без остатка. На эту тему он написал десятки книг, сотни статей, снял множество фильмов. Он стал наиболее авторитетным и уважаемым исследователем мегалитических сооружений. Он знает о них всё, что только можно знать. Но. Есть одно небольшое «но». После всех своих титанических усилий он так и не получил ответа на свой главный вопрос – «зачем». Да, есть интересный для большинства вопрос, как, при помощи каких технологий, мегалитические сооружения были построены, но отнюдь не этот вопрос главный. Главный вопрос – это зачем, с какой целью они были построены. Впрочем, никакие исследования не дают ответа ни на первый вопрос, ни, тем более, – на второй. Некоторое время назад я написал мистеру Фоерстеру и пообещал, что скоро он получит ответы на эти вопросы. Он ответил без особого энтузиазма, поскольку, судя по всему, он уже давно отчаялся в том, что такие ответы когда-либо получит. Надежда много раз вспыхивала и много раз потухала. Зачем еще раз поддаваться эмоциям и позволять надежде встрепенуться, не правда ли, мистер Фоерстер? Я очень хорошо понимаю вашу осторожность, мистер Фоерстер, но мне кажется – я уверен! – что эта книга даст вам долгожданные ответы на ваши самые больные вопросы.