Мне сразу же вспомнился вопрос, который, взирая с вершины пирамиды на панораму Тикаля, задал мне Хулио Чавес: «Почему именно здесь, дон Эрик?» Да, Тикаль действительно расположен в самом центре империи майя, и тем не менее утверждение Суттера представляется не вполне корректным. Если бы Тикаль с самого начала был задуман как центр и ядро будущего государства, то непременно существовали бы «указатели», показывающие, что тот или иной город находится там-то и там-то, на таком-то расстоянии от него. Более того, переселенцам из Азии, приди они сюда, наверняка было бы известно колесо. Между тем майя, как мы знаем, колесом не пользовались.
Во время нашей беседы я обратил внимание на поток любопытных посетителей, теснившихся у входа в погребальную камеру. Самой собой разумеется, я тоже захотел попрощаться с «богом астронавтов». Воздух был в прямом смысле слова душным и спертым; к тому же лестница, ведущая в шахту пирамиды, была едва освещена. Спустившись вниз, я испытал сильное разочарование: оказалось, что погребальная камера закрыта толстой железной решеткой и даже забрана — разумеется, из соображений безопасности — проволочной сеткой, сквозь которую очень трудно было что-нибудь разглядеть. Кроме того, там было установлено и толстое защитное стекло, которое в душном и сыром воздухе было покрыто испариной, мешавшей заглянуть в камеру… Увы, мне так и не удалось сфотографировать наиболее интересный артефакт Паленки и едва ли не самый ценный памятник культуры майя…
Ясно, что такие уникальные памятники, как надгробная плита из Паленки, необходимо защищать от рук беззастенчивых посетителей. Однако это можно сделать как-то иначе и обойтись без железной решетки. Не означает ли подобная тройная защита нечто большее, чем простая забота об охране памятника? Основанием для подобной подозрительности послужило одно наблюдение. Дело в том, что в местах, где индейцы обычно продают всевозможные художественные сувениры, чаще всего — изображения жрецов или иероглифы, вырезанные из стеатита, 19 лет тому назад были обнаружены сувениры, представляющие собой… копии фрагментов рельефов с надгробной плиты. Неужели началась тотальная распродажа древних реликвий? Получается, что смекалку индейцев явно недооценивали; они сумели в кратчайшие сроки в мелких семейных мастерских создать эти сувениры и обеспечить их постоянные поставки на рынок. Блуждая по улочкам Паленки, я отыскал нескольких камнерезов. Они работали, что называется, не покладая рук: вырезали, гравировали, обтачивали, полировали всевозможные рельефные поделки. Образцами для них служили рельефы на стенах культовых зданий древних майя, и над воссозданием подобных «репродукций» надгробной плиты трудилось немало ремесленников. Не исключено, что моя интерпретация — какая честь для меня! — положит основу для новой школы… В Антропологическом музее Мехико-сити представлена на удивление точная художественная реплика надгробной плиты, но сфотографировать ее мне не позволили. В музее, видите ли, запрещены фотокамеры со вспышкой; более того, запрещено даже становиться на скамеечку и класть камеру на парапет, ограждающий место, где хранится плита. Право, разглядеть рельефы и скопировать их по силам разве что акробату, обладающему поистине резиновой гибкостью… Мне рассказывали, что каких-нибудь два года назад в магазинчиках и сувенирных лавках при отелях продавались каменные поделки-копии плиты, а также афиши и календари с ее полным изображением. Поскольку мне хотелось увидеть ее своими глазами, я заказал одному торговцу достать мне хорошую копию одного из фрагментов плиты. «Видите ли, я уже больше не имею права делать то, что хочу», — таков был ответ. Торговец доверительно поведал мне, что, хотя спрос на подобные копии очень велик, он получил «от верхов» распоряжение прекратить изготовление ходких сувениров, поскольку из-за них в массах якобы возникают всякие нелепые слухи и догадки. А раз так, то необходима детальная дискуссия об этом «опасном» и интереснейшем памятнике культуры майя.
