— Не скажете ли вы, как проехать к «Джангл Лодж»? — обратился я к старику с вопросом, повторив то же самое по-испански и по-английски. Старик покачал головой, но он делал это и прежде, так что этот жест никак нельзя было принять за ответ. Собравшись с мыслями, я попытался вспомнить, и в моей памяти всплыл небольшой пригорок, на котором когда-то стоял «Джангл Лодж».
Струи воды под колесами нашей машины вскоре превратились в настоящие ручьи. «Вода течет сверху!» — пробурчал Ральф со свойственным ему сарказмом. Наш «Датсун», продвигаясь вперед, запрыгал по камням и корневищам, и наконец свет одной из фар уткнулся в потертую деревянную табличку с красными буквами: «Джангл Лодж». Между деревьями тут и там стояли автомобили, за которыми виднелся «главный корпус» и бунгало.
Я остановил «Датсун» и выключил фары. Когда глаза немного привыкли к темноте, нашим взорам предстал неосвещенный длинный барак или, лучше сказать, хижина, крытая связками пальмовых листьев. Внутри слышались громкие мужские голоса. Стараясь придать своему голосу как можно более любезную интонацию, я крикнул «Хэлло!», а затем «Buenos tardes!»[2].
Послышались шаги. За дверью щелкнула зажигалка, загорелась свеча. Два слабых язычка пламени, танцуя на ветру, бросили слабый отсвет на наши лица. Перед нами возник громадный, как шкаф, мужчина, поглядевший на нас приветливым взглядом.
— Bienvenidos[3], сеньор фон Дэникен? — произнес он полувопросительным тоном. Затем, оглядев и узнав меня, великан продолжал: — Бьенвенидос, дон Эрик! — Он произнес эти слова мрачным и, как мне показалось, немного меланхоличным тоном. На столе горела лампа. Я увидел перед собой честное, открытое лицо с длинным, узким носом; на вид великану было лет 50. На нем была коричневая, в желто-красную клетку рубашка, надетая поверх зеленых вельветовых брюк, давно не стиранных и столь же давно ставших непомерно тесными своему владельцу.
— Откуда вы меня знаете? — поинтересовался я.
И тогда, все еще стоя под навесом, с которого ручьями стекали потоки дождя, великан представился:
— Меня зовут Хулио Чавес. Впрочем, можете называть меня Хулио. — Он произносил «х» с характерным резким придыханием. — Можно, я буду звать вас «дон Эрик»?
— Да называйте меня просто Эрик! — поспешно откликнулся я, но он стоял на своем и предпочел более почтительную формулу «дон Эрик». Затем в нескольких словах он рассказал мне, что по происхождению он — гуатемальтеке, потомок европейских переселенцев, по профессии — инженер-строитель, питает давнюю страсть к археологии. Оказывается, он вот уже много лет ведет изучение комплекса Тикаль и других центров древней культуры майя, хорошо знает все испаноязычные издания моих книг, где, естественно, опубликованы мои фото, а также вчера видел интервью со мной, транслировавшееся 3-м телеканалом.
— А почему нигде не включен свет? — недоумевающе спросил я.
— О, все из-за этих проклятых москитов, — отвечал великан, передернув плечами, и тотчас, как бы в подтверждение его слов, отвратительное бурое насекомое величиной с майского жука запуталось в моих волосах. Хулио осторожно коснулся моей головы, проговорив «Пардон», щелчком отправил злополучного москита прямо в потоки дождя и, наконец, жестом пригласил меня войти в свой «отель». Один из трех мужчин, беседовавших с Хулио, поспешно зажег старинную лампу.
— А где же ваши постояльцы? — поинтересовался я, окинув комнату быстрым взглядом и заметив явные следы запустения.
— Да, кроме нас с вами, здесь никого нет. Здесь чаще всего ночуют те, кому больше некуда деваться.
При всем том «Джангл Лодж» прежде был вполне обжитой гостиницей. Раньше здесь останавливались археологи, студенты и туристы. Но с тех пор, как Флорес соединило с Тикалем отличное асфальтированное шоссе, туристы обычно стараются попасть в город, чтобы переночевать в более приличном городском отеле, а приток археологов из-за недостаточного финансирования раскопок в Тикале тоже иссяк. Отели, испытывающие недостаток постояльцев, во всем мире закрываются куда быстрей, чем строятся. А уж во влажных тропических лесах костлявая рука времени горит желанием уничтожить и стереть с лица земли все, что только возможно. Вот и в «Джангл Лодж» москитные сетки на окнах давным-давно дырявые, матрацы и кровати сырые, а душ в заброшенной ванной никогда не работает.