— Надеюсь, дон Федерико поймет, что наш визит — всего лишь дань вежливости, — заметил полковник.
— Он будет чрезвычайно польщен, — заметил Росас. — Хотя может выразить свои чувства несколько экстравагантно. С ним нелегко найти верный тон. Я-то научился с ним обращаться. Надо не выходить из себя и за все платить ему той же монетой. Такое обхождение он понимает.
— В общем, нам предстоит понаблюдать прелестный старинный характер, — сказал полковник. — Я уже предвкушаю нашу беседу…
«Хотелось бы мне то же самое сказать о себе, — подумал Росас. — . Знать бы заранее, я бы постарался, чтобы к нашему приходу его не оказалось дома».
— Да, между прочим, совсем забыл. Дайте ему только возможность — и он замучит вас рассказами о своих предках. Я подумал, что вас следует предупредить об этом.
Полковник и доктор рассмеялись, а Кальес недоуменно уставился на них.
— Ну что же, постараемся не касаться хоть этой темы, — заключил полковник.
Глава VIII
Они сидели в неудобных, похожих на троны креслах в громадной полупустой комнате, где массивная мебель была расставлена как попало, будто в ожидании, что ее сейчас продадут с молотка. На стенах темнели пятна сырости, а в нескольких местах, где отвалилась штукатурка, проступал кирпич. Застоявшийся воздух был словно набальзамирован тишиной, десятки лет томившейся в этих стенах.
Полковник наслаждался, изучая лицо дона Федерико — маску из темного полированного дерева, на которой годы скепсиса и сомнений оставили свои неизгладимые следы. Полковник еще раз попробовал польстить Виланове.
— Этот секретер так красив, что я просто не могу оторвать от него глаз. Подлинная вещь в стиле Людовика Четырнадцатого, не так ли?
— Нет, — отвечал Виланова. — Грубая подделка из Мадрида, но, поскольку это подарок Карла Третьего одному из моих предков, приходится терпеть, раз уж он тут.
— Мы могли бы целый месяц жить на деньги, вырученные от продажи этого старья, — заметила Мария.
Она только что вошла и, не обращая внимания на сдвинутые брови Вилановы, невозмутимо уселась на один из тронов. Полковник, решивший, что перед ним какая-то родственница Вилановы, удивился, почему ей его не представили.
Виланова повернулся к Марии.
— Не затруднит ли вас угостить моих гостей рюмкой ранчио?
Мария встала и вышла, бормоча что-то себе под нос. Росас наклонился к полковнику и шепнул:
— Это его подруга.
— Понимаю, — шепотом ответил полковник.
Хилый цыпленок, пошатываясь, забрел в комнату, упал, потом поднялся.
— Осторожно, маленький! — ласково обратился к нему Виланова. — Ничего не понимаю. Я делаю для них все, что могу. Наверное, это от жары. — Он скорее обращался к самому себе, чем к гостям.
— Вероятно, вы правы, — сказал полковник, чувствуя неловкость от того, что он горожанин. — Жара сильно изнуряет, хотя лично мне не кажется, что для этого времени года сейчас жарко.
— Не могу с вами согласиться, — возразил Виланова. — Все идет вверх тормашками, и климат тоже!
Вошла никем не замеченная Мария и уселась на прежнее место.
— Я еще помню времена, когда летом по неделе лил дождь, — сказала она. Затем задумалась, вспомнив детство и прохладные дни весны и осени, когда с прекрасного, сизого, как голубиное крыло, неба сеял мелкий дождичек.
— А ранчио? — спросил Виланова. — Где же ранчио?
— Все кончилось.
— Тогда принесите что-нибудь еще, черт бы их побрал! — вполголоса сказал Виланова, но так, чтобы его все услышали. — Принесите белого вина, только проверьте, чтоб на сей раз в бочке не плавала мышь.
Экономка стремительно вышла из комнаты, но почти тут же вернулась, и в руке у полковника оказался красивый бокал, наполненный на треть мутноватым вином, которое он с опаской пригубил.
Росас решил втянуть в разговор Кальеса.
— Ну, а как вам, лейтенант, нравится Торре-дель-Мар?
— Мои личные вкусы к делу не относятся, — ответил Кальес тоном школьного наставника.
Полковник мысленно ахнул, а Виланова с интересом посмотрел на лейтенанта.
— Но вам, конечно, как бы это выразиться… — не сдавался Росас, — в общем-то вам это место нравится?
— Нет, — сказал Кальес, — не нравится. Но я повторяю, наши личные чувства не имеют к службе никакого отношения.
— По всей вероятности, вам не нравится климат? — неуверенно предположил Росас.
— Нет, люди, — сказал Кальес, упорно избегая устремленного на него взгляда полковника.