Брэд Гигли
«День лжецаря»
ВВЕДЕНИЕ
«День лжецаря» продолжает историю Симеркета, чиновника египетского ведомства секретных расследований. Время действия — приблизительно 1150 год до н. э. Заговорщики, замышлявшие свержение фараона Рамсеса III, судимы и казнены. Но старый фараон скончался от ран, нанесенных ему его женой царицей Таей, и теперь Египтом правит его первенец и преемник Рамсес IV.
События разворачиваются в основном в Вавилоне (древний Ирак). Расположенный в самом сердце Старого Света, там, где Восток встречается с Западом, Вавилон лежал на пересечении путей армий завоевателей и предприимчивых купцов и потому был своего рода призом, на который притязали наследники династий. Каждый из сменяющих друг друга правителей — будь то жестокий тиран, мистик или ясновидящий — спешил объявить трон Вавилона своим. Но они не были, как это считалось в Египте, избранными богом царями, как ни в одном из вавилонских языков не было даже слова «царь». Правителя называли «сильным человеком», «большим человеком» — аналогично тому, как и теперь о правителе судят в основном по его военной мощи. Странно, хотя, возможно, и закономерно, но права индивидуума здесь сначала были приведены в систему, а потом письменно изложены в качестве законов.
Приблизительно в то время, когда происходят события, описанные в романе, Ближний Восток подвергается — как и сейчас — мучительной и длительной переделке. Старые режимы пали, что создало возможность для быстрого формирования новых наций в Финикии, Израиле и Палестине; четвертый из этих народов, ассирийский, в будущем возобладает над остальными.
Особенно острые катаклизмы обрушились в этой части света на Месопотамию. Старая династия касситов — завоевателей с севера — была свергнута. Эламцы (впоследствии персы) развязали широкомасштабную войну с целью захвата власти. А племена Месопотамии ждали этого момента — это был их единственный шанс изгнать иноземцев и восстановить собственную династию.
Эти мутные воды и захлестнули героев повествования — жена Симеркета, Найя, и Рэми, сын могильщика, были высланы в Вавилон в качестве слуг, в наказание за их участие в дворцовом заговоре против Рамсеса III.
Как и в первом романе, большая часть событий, описанных в «Дне лжецаря», реальны, многие персонажи существовали в действительности. Так, эламцы пленили короля Кутира, а Мардук и в самом деле претендовал на трон Месопотамии. Праздник под названием «День лжецаря», когда самый большой глупец в Вавилоне избирался царем, — исторический факт; весь мир в этот день переворачивался с ног на голову, рабы становились господами, господа утрачивали свои полномочия… Симеркет, втянутый в эти события, имеет перед собой две цели: послужить своему фараону и отыскать женщину, которую он отчаянно любит (Брэд Гигли).
КНИГА ПЕРВАЯ
ПОСЛАНИЕ ИЗ ВАВИЛОНА
Он проснулся от своего крика. Сердце стучало так, словно готово было разорвать ему грудную клетку. Придя в себя, он понял, что лежит в постели в доме своего брата. Опять этот сон! Опять убивали Найю, его любимую жену! Он сел на кровати, потирая лоб. Этот сон всегда вызывал у него настоящую физическую боль — начинала ныть старая рана.
Накинув в темноте мантию, он выскользнул из ворот внутреннего двора и пошел бродить по ночным улицам Фив — он всегда так делал, когда ему не спалось, то есть большую часть ночей. Свернув с площади Хнум, где сверкал огнями Большой храм Амона, он проскользнул в темную извилистую аллею позади речного грузового склада. Шагая между куч гниющего мусора и отбросов, он незаметно добрался до таверны. Вывеска над дверью изображала гиппопотама, которого одолевали охотники.
Была поздняя ночь, кое-кто из посетителей уже мирно храпел над недопитой кружкой. Не одну сотню лет «Раненый Гиппопотам» собирал под своей крышей любителей промочить горло. Кирпичные стены заведения год от года постепенно ветшали и потихоньку разваливались, однако подобная приверженность нынешнего хозяина к старине никак не распространялась на вино, которое здесь подавали.
Он молча прошел к своему обычному месту, в самом углу, и подал хозяину знак:
— Вина! Красного.
У каменной плиты над очагом трактирщик привычно плеснул в керамическую кружку вина и передал ее служанке.
— Видишь вон того человека? — приглушив грубый голос, спросил он.