Я уже сидел во второй машине, напяливая на себя бороду, темные очки, кепку и свитер с высоким воротом. Гарри быстро надел свою бороду, берет и зеленый пиджак спортивного покроя, потом включил двигатель. Я посмотрел на секундную стрелку часов.
— Пять, — сказал я, — четыре, три, два, один. Поехали!
Мы вынырнули из аллеи, свернули налево и успели к светофору еще до того, как загорелся красный свет, затем свернув направо, проехали три квартала, каждый раз оказываясь у светофора вовремя, и выбрались на подъездную дорогу к кольцевому шоссе.
— Следи за дорожными указателями, — бросил Гарри, — а я буду следить за движением.
— Разумеется, — ответил я.
Почти в каждом городе есть теперь такие кольцевые объездные шоссе.
Удобно это не только водителям, которые едут мимо города и не хотят застревать на городских перекрестках, но и местным жителям, когда тем нужно быстро попасть из одной части города в другую. Здесь объездное шоссе представляло собой поднятое над землей кольцо с прекрасным видом на город и на его окрестности.
Но меня в тот момент не интересовали ни город, ни окрестности. В тот момент мне больше всего хотелось увидеть надпись «Аэропорт-Роуд» — выезд к аэропорту, и, пока Гарри уверенно гнал машину по шоссе, почти свободному после полудня от транспорта, я вглядывался в дорожные указатели.
Надо отдать должное городским властям, дорожных указателей они наставили предостаточно. Вот, например, первый выезд с кольцевой дороги, «Выезд на Каллисто-Стрит». Сначала мы проехали указатель, где значилось:
«Выезд на Каллисто-Стрит через четверть мили». Немного дальше: «Выезд на Каллисто-Стрит. Держитесь правой стороны». И наконец у самого поворота указатель со стрелкой, направленной к спуску с дорога: «Выезд на Каллисто-Стрит».
Конечно, все это предназначалось для местных жителей, и никакой информации относительно того, куда эта Каллисто-Стрит приведет, на указателях не было. Однако если вам необходимо попасть именно на Каллисто-Стрит, то проехать мимо нужного поворота вы не смогли бы ни при каких обстоятельствах. Гарри гнал машину, не превышая пятидесяти миль в час, разрешенных тут, а я продолжал смотреть, как мимо нас проносятся по три стандартных указателя на каждый выезд с кольцевой дороги: Вудфорд-Роуд, Игл-Авеню, Гриффин-Роуд, Кроувел-Стрит, Пятимильная дорога, Эсквайр-Авеню. Я взглянул на часы.
— Гарри, ты не слишком медленно едешь? Мы должны делать пятьдесят миль в час. Гарри обиженно надул губы. Он по праву считался одним из лучших водителей для подобных операций.
— Я делаю пятьдесят, — заявил он и жестом пригласил меня взглянуть на спидометр. Но я был слишком занят, высматривая дорожные указатели. Искал Аэропорт-Роуд, Аэропорт-Роуд.
— Но ведь дорога до поворота к аэропорту занимает гораздо меньше времени, — сказал я.
— Я делаю пятьдесят. И делал. Я взглянул на часы, потом снова на дорогу.
— Может быть, спидометр сломался. Может, ты делаешь только сорок.
— Я делаю пятьдесят, — твердо ответил Гарри. — Я знаю, что такое пятьдесят миль в час. Я это чувствую и без спидометра. И я делаю пятьдесят.
— Если мы опоздаем на самолет, мы влипли, — сообщил я. Гарри мрачно наклонился к рулевому колесу.
— Легавые сейчас, наверно, опрашивают там всех подряд, — забеспокоился я. — Рано или поздно кто-нибудь вспомнит, что видел, как из аллеи выезжала наша машина. И они примутся искать нас уже в этой машине и в теперешнем обличье.
— Следи за указателями, — предложил Гарри. Ничего другого мне не оставалось. Ремсен-Авеню, бульвар Де Витт, парк Грин Мидоу, Семнадцатая улица, Гленвуд-Роуд, Пауэрс-Стрит..
— Наверняка ты прозевал поворот, — сказал Гарри.
— Это невозможно. Я читал все указатели. Все. Твой спидометр скис.
— С ним все в порядке. Эрхарт-Стрит, Виллоуби-Лейн, Файеруолл-Авеню, Броуд-Стрит, Мэриголд-Хилл-Роуд...
Я снова взглянул на часы.
— Гарри, наш самолет только что взлетел.
— Ты все время смотришь на часы, — обвинил меня Гарри. — Вот так ты его и пропустил.
— Я ничего не пропустил.
— Вон снова Шуилср-Авеню, — сказал Гарри. — По-моему, мы здесь и выехали на кольцевую дорогу.
— Как я мог пропустить его? — воскликнул я. — Торопись, Гарри! На этот раз мы не промахнемся. Уж на какой-нибудь самолет мы попадем!
Гарри сгорбился над баранкой.
Нас остановили на половине второго круга. Какой-то глазастый полицейский заметил нашу машину (к тому времени они уже получили ее описание) и сообщил об этом по радио, так что немного дальше полиция перегородила дорогу. Мы подкатили к барьеру, остановились и они тут же нас сцапали.
Сидя на заднем сиденье полицейской машины, движущейся не кольцу уже в обратном направлении, я не удержался и спросил инспектора, к запястью которого меня приковали наручниками:
— Вы не откажетесь сообщить мне, куда подевалась дорога к аэропорту?
Он улыбнулся и показал за окно.
— Вот она. На указателе, в сторону которого он махнул рукой, значилось: «Выезд на Гриффин-Роуд через четверть мили».
— Гриффин-Роуд? — переспросил я. — Мне нужно Аэропорт-Роуд.
— Это одна и та же дорога, — сказал он. — Мы ее вчера переименовали в честь Кении Гриффина. Того самого. Астронавта. Мы все тут им очень гордимся.
— Ясно. То, что я о нем думаю, мне лучше, видимо, оставить при себе, — пробормотал я.