После ужина в палатку вошел Умару — широкоплечий мужчина с плоским лицом, на котором едва виднелись узкие щелочки глаз. Он сел на землю, потупив взор, молча принял предложенную сигарету и затянулся медленными глубокими затяжками.
— Умару боится холмов? — спросил Алан. Ответом ему было молчание. — Умару боится курупиру в холмах?
Индеец докурил сигарету и выплюнул окурок в траву.
— Там, — вздохнул он свободнее, описывая рукой широкий круг, — там, вверху, плохое место… — Алан терпеливо ждал. Индеец продолжал: — Белый человек идет за смертью. Но мои люди хотят жить…
Алану припомнились без малого почти десять месяцев совместной жизни с этим человеком. Вместе они пробирались болотами среди ядовитых змей и пауков, вброд переправлялись по рекам, которые кишели пираниями и другими хищниками. И Умару ни разу его не ослушался.
— Ты и я, — Алан указал пальцем, — мы друзья. Индеец кивнул головой.
— Я знаю Умару, а Умару знает меня, — продолжал Алан. — Почему же Умару боится?
Индеец протянул ладонь. Алан вложил в нее новую сигарету и дал прикурить.
— За холмом плохая земля, там курупиру, — заговорил Умару.
— А как он выглядит?
— Это хозяин леса, — ответил индеец, — он посылает смерть… Мои люди не хотят идти за холм. — Он взглянул на Алана и добавил: — Умару пойдет, если ты пожелаешь, но мои люди не хотят…
Два месяца назад Алан, сжалившись, вскрыл на носе проводника огромный нарыв. С той поры индеец взирал на него с благоговением как на чудотворца, избавителя от всех земных болезней.
— Умару не женщина, — торжественно произнес индеец.
Час спустя Алан рассматривал свою последнюю добычу: несколько киприпедий, две-три дендробии и один превосходный одонтогиоссум. Собственно, сбор орхидей не входил в его задачу, но эти цветы всегда были в цене, поэтому он осторожно опустил цветок в оцинкованную коробочку, выстланную ватой.
— Вы спите, дружище? — раздался голос в дверях.
— Нет еще, входите, пожалуйста, Спенсер.
В палатку ввалился рыжеволосый верзила и без околичностей уселся на низкую скамейку. Цепким взглядом он оглядел помещение, мгновенно ухватил названия на корешках нескольких книг в открытом шкафу, светящийся микроскоп в углу стола и разбросанные по столу ботанические инструменты. Ничего не ускользнуло от его внимательного взора.
— Вечный студент, как я посмотрю, — наконец изрек он.
Алана обдало сильным запахом виски. Какое счастье, что они спят в разных палатках!
— Слишком много знаете, но не всегда успешно применяете, — загоготал гость.
— А о вас такого не скажешь…
Спенсер на миг застыл, но тут же разразился громким смехом.
— К месту шуточка, не правда ли? Доктор, доктор, то ли я вам еще скажу. Да за такую шутку и выпить не грех.
— Чай для вас слабоват, а спирт я держу для других целей, — парировал Алан.
Спенсер, махнув рукой, вытащил из кармана наполовину пустую бутылку и поставил ее на стол, после чего полез в другой карман и извлек из него две маленькие рюмки.
— Знайте же, Джек Спенсер — настоящий товарищ.
— А как поживают ваши жучки? Простите, муравьи?
— Живут и размножаются. Как люди.
Спенсер, чокнувшись, поднес рюмку ко рту, скосив глаза куда-то в угол палатки.
— Напрасный труд, — он повысил голос и перевел взгляд на Алана. — Ты веришь, брат, что эти черномазые сдвинутся с места? Не хотят трогаться ни на шаг вперед, хоть режь.
— Не стоило бы вам столько пить. Сварить кофе?
Спенсер пропустил слова Алана мимо ушей.
— Они, видите ли, боятся, дурни эдакие. Именно сейчас они намерены оставить меня на бобах, сейчас, когда, кажется, стоит только рукой подать… Знаешь ли ты, Брэкфорд, каково человеку, когда у него рыбка с крючка срывается? — Спенсер покачал головой. — А вот с Джеком Спенсером с самого рожденья так: потянет улов за удочку — откуда ни возьмись, появляется расфуфыренный фрайер…
— Послушайте, Спенсер, вот ваш кофе, пейте да ложитесь-ка спать.
Гость привычным жестом опрокинул чашку в рот, а Алан, воспользовавшись моментом, швырнул недопитую бутыль в темень тропической ночи.
— А тут еще черномазые как назло подняли головы.
По утверждению Вебстера, Спенсер занимался муравьями, но сколько Алан ни ломал себе голову, на память не приходил ученый-энтомолог с такой фамилией. Муравьи… Удивительно, что в этом затерянном уголке земли водятся совершенно обычные виды муравьев. «Мне трудно найти повод отказать Спенсеру, — бурчал старик-профессор. — За него хлопотал Линдал из университета в Филадельфии, я не мог выдвинуть сколько-нибудь убедительного аргумента против такой кандидатуры. А кроме того, не забывайте, что он берет на себя большую часть наших затрат».
Ничего не скажешь, веский довод. Когда у Алана несколько месяцев назад в этих проклятых прериях пропали ценные препараты, не считая двух лодок, на сцене, словно по заказу, объявился Спенсер, черт бы его побрал.
Его размышления прервал громкий голос Спенсера.
— А что может быть? Что собрал, с тем и вернусь обратно и постараюсь позабыть обо всем на свете. — Спенсер укоризненно покачал головой. — Иными словами, Джек Спенсер сделал свое дело, Джек Спенсер может катиться к черту.
— О чем вы толкуете. Право же, я никак не пойму?
— Не о худшем в жизни, приятель. — Спенсер ухмыльнулся. — Вы достигли своей цели: плевать вам на меня. Как и этим цветным…
— Будьте любезны, коллега, объясните, что означают ваши неуместные намеки.
Спенсер, покачнувшись, встал на ноги и зевнул.
— Только не притворяйтесь овечкой. Я так понимаю: вы набьете карманы деньжатами и адью…
— Уж не спутали ли вы меня с гребцами? — Алан едва владел собой. — Какие еще деньжата?
— Я заплатил проводникам за полгода вперед, — Спенсер свирепо выпятил нижнюю челюсть, — накупил провианта, бензина для лодок. На ваше имя в банке Манаоса переведено две тысячи долларов; насколько я знаю, Вебстер лично вам денежки перевел.
У Алана потемнело в глазах, он сжал кулаки, но предусмотрительно спрятал руки в карманы: ненароком можно угодить этому бандиту в улыбающуюся физиономию. Выходит, Вебстер его продал… Но тут же у него блеснула искорка надежды: вдруг Спенсер лжет. А если он говорит правду? Как тогда поступить? Алан же не может выступить против будущего тестя, заклеймив его перед ученым советом университета… Нет, нет, этого он никогда не сделает. Видимо, Спенсер на это и рассчитывал.
— Что вам от меня надо? — Алан устало отер пот со лба.
Рыжеволосый верзила со спокойным видом раскурил трубку, поудобнее усаживаясь на скамейке.
— Ну вот, наконец-то я слышу разумную речь, — сказал он, выпуская изо рта колечки дыма. — Знаете, приятель, мне говорили, будто вы, как никто другой, умеете найти общий язык с этими бездельниками.
— Что вы хотите предложить?
— У меня с ними вышел конфликт — не хотят идти дальше, хоть убей. Ни за какие деньги.
— Прикажете взвалить багаж на спину и шагать за вами? — недоумевающе спросил Алан.
— Да нет, я надеюсь, вы их уговорите остаться с нами еще на пару деньков. Только и всего.
— О чем речь, — улыбнулся Алан, — сущие пустяки. Уговорить два десятка спятивших от страха индейцев двигаться дальше, туда, где прячется смерть?
— И вы верите этим бессмыслицам? — Спенсер поджал губы.
— Мы-то с вами не верим. Но эти люди убеждены, что за холмом живет курупиру. И даже если их осыпать деньгами…
— Вот тут в игру вступаете вы. Вы должны любыми уговорами заставить их завтра отправиться в путь.
— Хорошо, я согласен, — Алан, в упор взглянул на Спенсера, закурил сигарету. — Видимо, у вас имеется серьезный повод стремиться вперед.