Всё произошло мгновенно. Костик не успел даже испу
гаться, как в дыре снова появились Шуркины ноги. Костик вцепился в них, потянул изо всех сил.
Шурка выскочил из лаза как пробка, проехал на животе по песчаному полу и вскочил, держа в руках ракетницу и патроны.
В два прыжка мальчишки очутились у выхода. Солнце ослепило их.
Не сговариваясь, они бросились бежать.
Через какой-то пролом вылезли с противоположной стороны крепости. У бугристой стены они увидели лошадь с полосатым одеялом, сложенным вчетверо, вместо седла.
Лошадь была привязана к дереву.
Большими грустными глазами смотрела она на подходивших мальчишек.
- Гляди, - сказал Шурка и дотронулся пальцем до ноги лошади.
Костик увидел тёмное выжженное тавро. Круг с тремя волнистыми линиями посредине. Точно такой же, как у второй лошади Мелашвили.
- Это его лошадь, лисьего сына, понимаешь? - сказал Шурка.
Да. А тот, - Костик показал на крепость, - вор. Это он её украл. Может быть, и похуже, чем вор. Зачем ему ракетница?
Костик решительно подошёл и отвязал повод. Лошадь переступила тонкими ногами, ткнулась ему в руку мягкими бархатистыми губами. 
- Подсади, - сказал Костик.
Шурка согнулся, подставил спину. Костик взобрался на лошадь, подал Шурке руку. Тот уселся сзади, обнял его, и Костик дёрнул повод.
Лошадь опустила голову и уверенно побежала вниз.
***
Мелашвили ликовал. Он исцарапал своей колючей бородой щёки Костику и Шурке - целовал их. Что - то быстро и ласково говорил.
Путал грузинские и русские слова. Поймал петуха, отрубил ему голову. Жена приготовила чахохбили. Шурка и Костик сидели во главе стола гордые и 
важные. И слушали, как их хвалят.
Все ругали вора. Оказалось, что у многих в последний месяц пропадали то куры, то индюки. А у одного исчез баран.
Костик и Шурка жадно прислушивались к этим разговорам.
Им нравилось, что все говорили о воре. Очень уж им хотелось, чтобы этот человек был просто вор.
Ракетница не давала мальчишкам покоя. Они ни словечком не обмолвились о ней, потому что знали: отберут. Взрослые такой народ — отберут и не помор
щатся.
А расстаться с такой штуковиной было выше их сил.
Но все-таки ребята чувствовали: что-то тут неладно. Зачем вору ракетница?
Может быть, они и рассказали бы о ней в конце концов, но все так дружно называли этого человека вором, столько приводили этому доказательств, так ругали его, что Костик и Шурка посомневались втихомолку и поверили.
Действительно, если он вор, то почему он и ракетницу не мог где-нибудь утащить? Просто так. Потому что плохо лежала. На то он и вор.
- А мы? Мы ведь её тоже стащили, - сказал Костик.
- Что мы?! Что мы?! - загорячился Шурка,- Эх ты! Выходит, и лошадь надо было ему оставить? «Стащили»! Сравнил тоже. Мы не стащили, а отобрали. Это совсем другое дело.
Если хозяин найдётся, отдадим. Он же её спёр у кого-то!
Ох, этот Шурка! Кого хочешь уговорит. Костик подумал, что у них-то ракетницу не сопрут. Дудки! Они её так запрячут, что никакой вор не найдёт.
Забившись в густые самшитовые заросли, они с восхищением разглядывали её, поглаживали, целились в воображаемого врага. В ракетнице оказался ещё один патрон.
С красной каёмкой внизу. Два - с зелёной, один - 
с красной.
Это было настоящее оружие! Сжимая в руках тяжёлую рубчатую рукоятку, Костик чувствовал себя сильным и непобедимым.
- Пусть только сунутся, — бормотал он.
- Встретить бы того гада, который мамку ранил, 
сказал Шурка.
- Погоди, вот собьют какого-нибудь фрица, может, и встретим, - ответил Костик и подумал, что теперь дед мо
жет быть спокоен: они с Шуркой не подкачают.
***
На другой день в горы отправилась карательная экспедиция во главе с милиционером, которого привезли из города. Но беспалого и след простыл. Этого и надо было ожидать.
Что ж он, дурак — дожидаться? Ящик тоже пропал.
Мелашвили показывал всем обломок своей косы и кричал :
- Как туда попал? А? Знаешь? Не знаешь! Со двора спёр. Зарезать мог. У, бандит!
Мальчишки помалкивали.
СНОВА ДОМА
Уезжали не так торжественно, как приехали.
Ехали на двух арбах. А в упряжке буйволы. Арбы непрерывно и дико скрипели и ползли как черепахи.