* * *
Она вращалась в холодной густой смоле и не могла пошевелиться. Смола обволакивала ее и затягивала куда-то вниз. Марина не сопротивлялась, потому что находилась между сном и явью. Она будто спала, но ощущение скольжения внутри смоляного смерча было слишком реальным. Черная смола затекала под пижаму, в нос и в уши. Марина закашлялась и обнаружила, что стоит посреди большого темного помещения. Сразу возникло ощущение, что она здесь уже бывала.
Она стояла под высокими резными сводами, которые опирались на колонны из серого мрамора. В стрельчатые окна не пробивалось ни капли света. Марина вспомнила, что сейчас ночь, но окружающая обстановка подсказывала, что здесь в любое время суток царит чернота. Барельеф на стенах навевал ужас: морская пучина; морские чудовища, норовящие утащить ко дну корабли; люди, пожираемые чешуйчатым существом; щупальца, расползающиеся по стене; огромная зубастая рыба, разгрызающая корабль пополам.
Поодаль, возле арки, выполненной в готическом стиле, располагалась статуя мужчины. Марина взяла курс на нее. Стоило сдвинуться с места, как раздался свистяще-пищащий звук с шорохом крыльев, и над головой что-то пронеслось. Летучая мышь взлетела вверх и примостилась на выступающем ребре каркасного свода, свесившись головой вниз. Проходя мимо алтаря с горящими свечами, Марина подняла глаза и увидела, что все балки вверху обвешаны летучими мышами, которых она поначалу не заметила из-за темноты. Она начала догадываться, где находится. Она помнила угрозы одной личности скормить ее летучим мышам и рассказ Витана о приключениях во дворце Нептунии. Также она помнила, какое животное изображено на нептидском гербе. Ее и без этого пробирал холод. Поняв, где оказалась, она и вовсе задрожала. Она обхватила запястье с браслетом второй рукой и хотела его снять, но застыла в неуверенности. Она поколебалась и решила, что если оказалась тут благодаря браслету, сначала должна узнать, что он хочет ей показать.
Мужская статуя почти до пят была задрапирована в тогу, под которой виднелась туника. Мускулистая грудь наискосок перетянута кожаным украшением наподобие широкого декорированного ремня, из которого в районе плеча торчали острые лезвия. Длинные волосы рассыпались по плечам, а борода перекрывала часть нагрудного ремня. На голове была корона, а трезубец в руках и ярость во взгляде, которую отлично передал скульптор, не оставляли сомнений в том, что это статуя человека, не ставшего Богом всех морей четыре тысячи лет назад.
Марина прошла еще немного и увидела на возвышенности в затемненной части зала трон, а чуть ниже у ступеней, ведущих к трону — несколько старинных резных кресел. На гобелене, подвешенном к потолку сзади трона, был флаг — раскинувшая крылья и оскалившаяся летучая мышь, справа и слева от нее — двое рыбошерстов, скрестивших копья за крыльями мыши. По углам изображены четыре одинаковые короны с черными бриллиантами — такие же, как на голове статуи Нептуна и такие же, как корона, которую Марина видела вживую на бывшей правительнице темного королевства.
Единственная вещь, несвойственная этому месту — тишина. Марина помнила, что после расправы над Нептунией вои ее жертв замолкли, но сейчас тишина казалась ненастоящей, будто в вакууме. Она снова коснулась браслета, намереваясь его снять, и снова передумала.
Ноги несли ее в направлении трона. Хотелось рассмотреть его поближе. Нога коснулась ступенек, ведущих к трону, и зажглись свечи люстры над троном. Марина вздрогнула и шагнула назад. Мыши, висевшие на люстре, вспорхнули и улетели искать более темное место. Ничего не происходило, просто теперь ближняя часть зала освещалась. Она вернула ногу на ступеньку и настороженно оглянулась. Не увидев ничего подозрительного, она стала подниматься.
Любовь к летучим мышам сквозила в каждой детали. Черная спинка трона представляла собой расправленные перепончатые крылья. Вверху по центру между крыльями выступал трезубец. Изогнутые подлокотники заканчивались крючковатыми лапами. Ножки тоже напоминали расправленные черные крылья. Мысль о том, чтобы сесть на трон, даже не рассматривалась. Марине было жутко даже просто находиться рядом, да и зачем мостить свою пятую точку на чужой трон, особенно зная, какой темной персоне он принадлежал.