Нет, мы не жили вместе постоянно – дом перешел в ее полное распоряжение давно, – но изредка, в те моменты, когда Дрейк работал сутками, я навещала подругу (а заодно фурий и котов) и частенько оставалась ночевать. И всегда просыпалась от того, что ноздри щекотал один из миллиона фирменных запахов Клэр Мэтьюз – ванили, корицы, лимонной цедры и Вирранской сахарной пудры.
А этим утром Клэр на кухне не обнаружилось. Как и во всем доме. Только тишина, чистая кухня, аккуратно расставленные по полкам кастрюли и сковородки и полный, нетронутый со вчерашнего дня холодильник.
– Просто утро. Не совсем такое, как другие. Бывает, – ответила я уклончиво, так как женщина напротив смотрела по-доброму, но довольно пытливо.
– Совсем не такое, как другие. Совсем.
Она была права. Наверное, все-таки гадалка из моего или схожего с моим мира.
Подруге я звонила раз восемь, но всякий раз она сбрасывала мои звонки, и это явилось странностью номер два, выбившей меня из колеи. Не хотела разговаривать? Не могла? Ушла, забрав из дома все свои личные вещи, и не оставила даже записки? Но почему тогда телефон брать отказывался также и Антонио – друг и кавалер Клэр?
Мое пробуждение случилось всего час назад, а жизнь уже расставила столько неожиданных препятствий, что мне, кажется, требовался именно кофе, а вовсе не многослойно-ароматный земляничный чай.
– Сюда не заходят просто так, милочка, – «гадалка» в тюрбане улыбалась, но странно, без веселья. – Здесь все сделано для того, чтобы путники заглядывали именно в тот момент, когда им требуется помощь. Так уж я настроила пространство. И потому заглядывайте, когда Вам потребуется подумать – здесь часто приходят хорошие мысли.
И она ушла, оставив меня допивать чай в немом изумлении.
На улице шумел июль. Сотовый в очередной раз ответил странное: «Абонент недоступен».
«Куда же ты подевалась?»
Все дело в том, что если бы из моей жизни исчез кто-то другой – Мак Аллертон, Баал Регносцирос, Халк Конрад или другой из ребят спецотряла, – я бы не напряглась. Они то и дело куда-то девались: работа, тренировки, задания. Если бы временно исчез Дрейк, я бы даже не удивилась – тот столетиями был занят постижениями тайн и загадок Вселенной. Испарись Тайра, я бы подумала, что она отправилась через один из специально установленных для нее порталов на Архан. Растворись Сиблинг, я бы даже не заметила.
Но Клэр?
Клэр являлась частью этого мира – стабильной и незыблемой его частью. Без непредсказуемости, без неадекватных поступков, без «волн». Клэр была одним из трех китов, на которых, как выяснилось, зиждилось мое спокойствие.
А теперь она пропала.
Предварительно забрав из дома все свои вещи.
Дрейк на работе – статус: не отвлекать. Способный обладать какой-то информацией Антонио не желал брать трубку – занят? Обратиться к Чейзеру – мол, определи местоположение «потеряшки»? Я и сама могла бы прыгнуть к ней, чтобы прямо спросить о том, что произошло, однако какое-то время назад перестала бездумно этим заниматься, столкнувшись с конфузными ситуациями (люди в спальне, в душевой, в туалетах, люди, занимающиеся любовью).
А что, если она попросту купила горящую путевку на какой-нибудь дальний остров, а позвонить и сообщить мне об этом решила позже?
Всякое случается. Дрейк учил не паниковать, и я не паниковала.
Раскачивались от ветерка ветви лип, выглядывали из декоративных «капустных» листьев на аккуратных палисадниках бутоны троцинии; шуршал под ногами на ведущей к дому дорожке песок – он всегда оставался на ней после дождя. Слишком быстро менялся рисунок неба – ветер гнал в далекие дали стада облаков.
Дверь я открыла своим ключом.
Тихо. Через несколько секунд выбежал навстречу белоснежный Михайло, потерся боком о мою штанину, громко замурчал.
Ни фурий. Ни Ганьки.
Фурии-то ладно – их попросил для очередной «беседы» в Реактор Сиблинг – мохнатые существа и представители Комиссии нередко обменивались полезной друг для друга информацией, – но Огонек? Рыжая кошка – любимица Клэр – никогда не покидала этот особняк. Ни разу с тех пор, как поселилась в нем.