— Свободно?
— Для вас — да. Присаживайтесь.
Через запахи бара — табачного дыма, пива, солёной закуски — до Лёхи докатился аромат дорогого парфюма.
— Что вам заказать, Инга?
— У нас не свидание, Алексей. И никогда не будет. Просто деловая встреча. Вы расскажите, что обещали, я отвечу на ваши вопросы. В пределах разумного, естественно. Сегодня директор вернулся, поэтому я ограничена во времени.
Потому что Бекетову может срочно понадобиться его тёплая секс-игрушка. Инга не сказала этих слов вслух, а зачем? И так всё ясно.
— Тогда два кофе. Не откажетесь? — Лёха сделал заказ, а сам вкратце передал суть признания Коляна.
— Он уверяет, что не хотел ей смерти и даже любил, несмотря ни на что.
— Но ведь столкнул в воду! — Инга глотнула кофе, чашка стукнула, возвращаясь на блюдце.
Пальцы дрогнули. Она находилась в таком же положении, как и погибшая предшественница, — девушка по вызову с оплаченным на два года абонементом. Плательщик — тот же клиент, что и у Старосельцевой. Связка — где Бекетов, там и смерть — выглядела всё более очевидной. И Инга находилась совсем рядом с ним!
— Толкнул. Глубина там по колено. Я думаю, хотел её со злости унизить, отомстить за бесконечные отказы. Чтоб шла домой через Лепель вся мокрая… Или согласилась прокатиться на его «Крузере». Но Юля рухнула ничком, лицом вниз, видимо — попало на вдох. От испуга набрала воды в лёгкие.
— Он же запросто мог её спасти!
— Мог. Но тоже испугался. Увидел — захлебнулась. Вместо того, чтобы вытащить на берег и откачать… Да легче всего было отвезти в больницу — сердце ещё несколько минут бьётся после остановки дыхания. Там каких-то пара кварталов!
— А он её утопил.
— Да. Оттащил на глубину и бросил. Думал — вечер, темнело уже, никто не увидит. Но, я уверен, свидетелей никто и не искал.
— Всё-таки менты — подлецы, — прокомментировала Инга.
— Бывает, — не стал возражать Лёха. — Работа у нас такая, раскрывать и укрывать преступления. Ваша очередь говорить.
— О чём?
— О врагах Бекетова. И он сам, и вы говорили: у него якобы нет ненавистников, способных убить. Видите, как всё поворачивается.
— Ваши сегодня запросили в службе занятости документы по кадрам, особенно на уволенных, и в налоговой. Евгений Михайлович вне себя. Найдёте что-нибудь о террористах — не известно. Но вдруг на него что-то накопаете.
Лёха пожал плечами.
— Эти находки могут заинтересовать разве что ОБЭП и финансовые расследования. Угрозыску они до лампочки. Хотя… человеку без разницы, кто его посадит. Главное — на сколько. Что же, не буду задерживать, но немного провожу. Есть ещё пара вопросов.
Разговор они продолжили в машине.
— Ехать минут пять, — напомнила Инга. — Какие вопросы?
— О характере Бекетова и способности наживать врагов. Вот Юлия — она в него реально влюбилась, раз никого к себе подпускать не хотела, ребёнка родила… Он щедр? Гигант в постели? — Лёха чуть смешался и торопливо добавил. — На последний вопрос можете не отвечать.
— Для своих лет крепок и достаточно внимателен, но порой бывает груб, — без тени смущения откликнулась Инга. — Щедр, да, но по-особенному. Оплачивает счета на одежду, салоны, косметику, врачей. Два-три раза в неделю у меня студия спортивного танца, тоже за его деньги. Держусь в форме, да и профессия вторая пригодится, пока закреплюсь в Европе. Если удастся свалить. А наличных — по-минимуму. Чтобы не откладывала и сильно рассчитывала на выходное пособие, не говоря о премии за молчание. Понимаете, как я рискую, общаясь с вами? Выгонит на раз.
«Рено» свернуло с проспекта на улицу Калиновского.
— Тогда не будем подъезжать к дому, светить наши разговоры перед Бекетовым. Другие связи у него случаются? Деньги женщин привлекают.
— Не только деньги, — Инга притормозила до Всехсвятской. — Он сильный, уверенный в себе мужчина. Это тоже привлекательно. Вот вы…
— Договаривайте, — заинтересовался Лёха, взявшийся было за ручку дверцы.
— Не обижайтесь. Ваша уверенность в себе показная, происходит от власти, от корочек. От желания демонстрировать, что вы — главный. Но только чуть в сторону от служебных полномочий, как в ваших глазах, Алексей, мелькает… Не знаю, как сказать. Детская беззащитность, что ли. Я приехала из района в большой город, давно чувствую себя здешней. У вас ощущается робость провинциала, пацана, у которого с девушками не очень-то получалось. Вы спрашивали про постель. В постели это тоже очень видно. Робкие мальчики — плохие любовники. Так что подарю на прощание один совет…