— Да, но из-за моих ошибок гибнут люди…
— Из-за моих тоже. — Говорил он спокойно, но взгляд его был суровым. — Ты возомнил себя монополистом?
Я промолчал. И так уж выставил себя круглым идиотом — зачем усугублять?
Дьюк поставил стакан на стол.
— Послушай, Джим. Дело в том, что любая ошибка — это лишь еще одна возможность ее исправить, а вовсе не дубинка, которой следует колотить самого себя. Это еще одна возможность узнать что-то новое. Демобилизуют только за настоящий провал — если ты понапрасну загубил жизни. Те пилоты — Уэйн и Вулфмен — знали о риске и пошли на него добровольно.
— Они доверились моему заключению.
— Я тоже доверился. Ну и что?
— А если в следующий раз это будешь ты?.. Дьюк пожал плечами.
— С таким же успехом это можешь оказаться и ты, Джим. Я должен доверять тебе. Ты должен доверять мне. Такова работа. Ну как? Будем продолжать жалеть себя или поработаем, как раньше? А может, ты больше не хочешь уничтожать червей?
— Не задавай глупых вопросов.
— Отлично. Будем считать, что сегодня ты научился проигрывать, собираться и идти дальше. Зачтем это как часть стажировки на капитанское звание. Ту часть, когда учатся брать на себя ответственность за решения, приносящие вред.
— Они приносят вред… — Я уже понял, что скажу глупость, но все-таки договорил: — А я не знаю, что делать.
— Ничего, — ответил Дьюк. — Здесь ничего нельзя поделать, Джим. Надо просто повторять без конца, пока не перестанешь. И не стоит драматизировать. Избавь меня от слез и соплей. Я видел их не раз. И выразительнее твоих. — И уже более мягко он добавил: — Я знаю, что ты совершаешь трагические ошибки, Джим. Я бы волновался, если бы этого не было. Постарайся твердо усвоить одно: совершать такие ошибки естественно.
К своему удивлению, я заметил в его глазах сострадание. И почувствовал… благодарность.
— Спасибо. Я отвел глаза.
— Это все? Ты мне больше ничего не хочешь сказать?
Я покачал головой.
— Нет, по-моему, все сказано. — Я допил виски и подумал, а не налить ли еще. Сегодня вечером стоило бы напиться. Только я знал, что это не поможет. Да и надо кое-что переварить на трезвую голову. Проклятье! Кажется, я становлюсь чересчур практичным. — Ладно. — Я вздохнул и придвинул стул к другому терминалу. — Полагаю, лучше мне набросать план следующей операции. В конце концов, мы доказали, что можем доставать их живыми.
— Подожди, Джим. По-настоящему плохих новостей ты еще не слышал.
Я оторвал пальцы от клавиатуры.
— Дела еще хуже? Он кивнул.
— Нас отзывают.
— Весь отряд?
— Нет. Только тебя и меня. Вертушка уже выслана, будет здесь через час.
— Куда летим? В Денвер?
— В Окленд.
— Окленд?! Какого черта мы не видели в Окленде?
— Мемориальный центр Гертруды Стайн. И многое другое. У тебя час на сборы. Будь на взлетном поле в 22.30. Инструкции получим в воздухе.
Дьюк собрался уходить. Я не мог скрыть досаду.
— Но… я хотел отправиться на озеро Хатти!
— Если это тебя хоть немного утешит, Джим, я тоже. Он смял свой стакан и, выходя из комнаты, бросил в корзину. Стакан пролетел мимо и откатился в угол. Я отправил его в мусор. Чтоб они там все провалились!
В. Как хторране называют Сан-Франциско?
О. Пицца.
В. Как хторране называют Орегон?
О. Натуральные продукты.
В. Как хторране называют Южную Калифорнию?
О. Фруктовый салат.
КРОШКА
Смири гордыню и не считай себя умным, пока ты не прошел испытание Тьюринга[1].
Вертушка на час опоздала, и прошел еще час, прежде чем мы поднялись в воздух. А потом оказалось, что почти над всей Ютой свирепствует весенняя гроза, и пилот решил обойти ее с юга. Так что Калифорния ожидалась только к рассвету.
Единственным чтивом на борту была тетрадка с инструкциями, да и то неполными. Чтобы прочесть их, хватило двадцати минут. Там содержалась только общая информация и ни единого слова о задании. Ничего нового для себя я не обнаружил: заражение червями шло быстрее, чем мы их уничтожали.
Впрочем, одно любопытное примечание в инструкции имелось. В данный момент в Окленде держали в неволе двух хторров, но не знали толком, что с ними делать. Их поведение не укладывалось ни в какие рамки. Вот в примечании и говорилось, что необходим специалист по хторранам, знающий их нормальный образ жизни.
Я указал Дьюку на это словечко — «нормальный». Он тоже фыркнул.
— Чушь, если кого-то интересует мое мнение.
Затем закрыл глаза и, похоже, снова погрузился в сон.
Завидное хладнокровие. Сам я не могу спать в воздухе, только дремлю, постоянно просыпаясь от любого шума, малейшего стука или толчка; даже изменение гула моторов тут же будит меня. Из самолетов я всегда выхожу измочаленным.
1
Испытание Тьюринга — заочный диалог с неизвестным собеседником — человеком или ЭВМ. Предлагается определить, с кем вы беседуете. (Здесь и далее примеч. перев.)