Выбрать главу

Я пожал плечами:

— Не знаю, но, уж точно, не считаю себя нормальным. Неожиданно Дьюк улыбнулся.

— Отлично, дружище! На этой планете нет нормальных, Джим. Все чокнулись, понял?

Я кивнул:

— Знаю, но иногда мне кажется, что я чокнулся сильнее других.

— Правильно, и это тоже нормально. Если тебя беспокоит, на сколько градусов ты свихнулся, Джим, то все в порядке. Вот когда ты начнешь утверждать, что абсолютно здоров, тогда мы и запрем тебя под замок.

— Это очень старая шутка, Дьюк. Помнишь? «Если вы считаете, что находитесь в здравом уме, то, возможно, вы сумасшедший. Но если вы уверены, что находитесь в здравом уме, то вы точно сумасшедший». Я понял смысл парадокса. Ты можешь надеяться, что не спятил, лишь в том случае, если не слишком беспокоишься за свой рассудок. Потому что, если думать об этом слишком долго, действительно сойдешь с ума.

— Послушай, Джим, — мягко сказал Дьюк. — Отбрось все это на минуту. Зачем ты здесь находишься? Какая у тебя задача?

— Я здесь для того, чтобы убивать червей. Моя задача — остановить заражение хторранами Земли всеми возможными способами.

— Хорошо, — одобрил Дьюк. — Теперь позволь задать тебе следующий вопрос: должен ты быть абсолютно нормальным или просто психически соответствовать какому-то критерию, чтобы выполнять свою работу?

Я задумался. Поискал ответ и понял, что он будет отрицательным.

— Наверное, нет.

— Отлично. Итак, спятил ты или нет — не важно. С этим ты согласен? Теперь мне необходимо знать только одно: могу я положиться на тебя сегодня?

Наступила моя очередь улыбнуться.

— Да, можешь.

— Абсолютно?

— Абсолютно, — подтвердил я, подразумевая буквально все.

— Великолепно, — сказал Дьюк. — Хватай мешок — и вперед.

Я не двинулся с места — необходимо было выяснить кое-что еще.

— Что-то еще? — Дьюк удивленно оглянулся.

— М-м, не совсем. Просто хотел спросить. — Да?

— Дьюк, перед кем очищаешься ты?

Дьюк, похоже, не был готов к ответу. Он потянул время, пристраивая за поясом телефон, поднял вещмешок, но потом все же повернулся ко мне.

— Время от времени я очищаюсь перед хозяином. — Он ткнул большим пальцем в потолок. — Перед Богом. — И вышел из комнаты.

Удивленно покрутив головой, я пошел следом. Что ни говори, а Вселенная полна неожиданностей.

В. Как хторране называют друзей?

О. Жратва.

«ДЕРБИ»

Телевидение не чтит традиций и даже не замечает их. Поэтому телевидение способно только разрушать.

Соломон Краткий

Я ошибался: несмотря на габариты, вертушка все-таки сумела оторваться от земли. Она натужно ревела, ее бросало из стороны в сторону, как пьянчугу, но она летела и тащила столько людей и оружия, что хватило бы на переворот в небольшой стране. Мы получили в свое распоряжение три самые лучшие команды Специальных Сил — Дьюк и я тренировали их лично, — а также полностью укомплектованное научное подразделение и достаточно огневой мощи, чтобы зажарить Техас (ну, скажем, его приличный кусок).

Помоги, Господи, не вводить их в действие.

Я пробрался в хвостовой отсек и подсел к рядовым. Все, как один, добровольцы. Только теперь их называли не так. Новый Военный конгресс США принял и уже успел пересмотреть — причем дважды — закон о всеобщей воинской повинности. Четыре года на казарменном положении. Никаких исключений. Никаких отсрочек. Никакой брони для «незаменимых» специалистов. А это означало, что, как только тебе стукнет шестнадцать, ты годен и до своего восемнадцатилетия обязан надеть мундир. Все очень просто.

Но на службу в Спецсилах могли рассчитывать немногие. Во-первых, надо было просить об этом, почти требовать. В Специальные Силы брали только добровольцев.

Во-вторых, помимо желания приходилось доказывать свою пригодность к службе.

Насколько суровыми были отборочные испытания, я не знал, потому что попал в эти войска случайно, еще до того, как ужесточили критерии отбора, и в дальнейшем только готовил других. Но, глядя на этих ребят, я мог догадываться, каковы испытания. К тому же поговаривали, что из начавших тренировки три четверти сходили с дистанции, не добравшись и до середины.

Эти победили.

Ни один не выглядел достаточно взрослым, чтобы участвовать в выборах. А две девушки, похоже, еще не нуждались в лифчиках. Но детьми их нельзя было назвать. Меня окружали закаленные бойцы. То, что они не справили двадцатилетия, не имело никакого значения; они составляли самое опасное подразделение армии Соединенных Штатов. И это было заметно по лицам с одинаковым взглядом: в нем словно таилась туго сжатая пружина.