Остальное пойдет на переплавку. – Она похлопала ладонью по стенке. – В основном это вспененный кевлар. Корпус изготовить проще всего. Во время пакистанского конфликта «Локхид» гнал их на десяти линиях. В день там штамповали двести сорок корпусов, почти две тысячи машин в неделю. Просто невероятно! Каждая обходилась дешевле пятисот тысяч. Такого воздушного флота еще ни у кого не было. А какие воздушные бои! Эти птички легкие, дешевые, мощные, а главное – их можно быстро делать. Большая часть деталей – модули, которые соби-рают роботы. Последнее особенно важно, потому что потребуется много таких машин, и очень скоро.
– Почему вы так думаете?
– Хотя бы поэтому. – Она кивнула в сторону иллюминатора. – Во-первых, хторранским облакам, похоже, не по вкусу реактивные двигатели. А во-вторых, машины понадобятся, чтобы предотвратить расползание заражения. Те гнезда, что мы разбомбили, восстановятся через какие-нибудь несколько недель. Если мы хотим сдержать червей, необходимо в десять раз больше машин, чем сейчас. А это еще не самое крупное заражение.
– Тогда не хватит пилотов. Лиз покачала головой:
– Да, не хватит. Вероятно, мы будем вынуждены запускать беспилотные самолеты-снаряды, но их можно запрограммировать. Хороший летчик в состоянии вести целое крыло. Я уже долблю им об этом целый месяц, – добавила она с досадой. – Может, сегодняшняя история их убедит. – Она выключила экран. – Ладно, здесь мне все ясно. Надо проверить, что снаружи.
Мы вскарабкались в хвост вертолета. У люка к нам присоединился Дьюк, застегивающий новый комбинезон. Лиз откинула крышку на обшивке люка, взялась за рукоятку, толкнула ее и… поморщилась.
– Черт! Кажется, заклинило.
Она снова налегла на рукоятку. Та слегка повернулась, потом с громким щелчком встала на место.
– Ладно, попробуем по-другому.
Лиз закрыла крышку и ребром ладони ударила по большой красной кнопке, расположенной рядом. Люк с лязгом распахнулся. Он отошел вперед и вверх, освободив проход. Наружу выехал трап и утонул в пушистой розовой пыли.
Поднялось розовое облако.
Мы посмотрели вниз. Интересно, какая толщина у этого слоя розовой пудры? В воздухе стоял сладкий густой запах масла.
– Напоминает запах свежего хлеба, – нарушила молчание Лиз.
– Нет, – отозвался Дьюк. – Слишком отдает сахаром. Скорее, торт.
– Ну? – спросил я. – Кто желает стать первопроходцем?
Ни Лиз, ни Дьюк не отозвались. Однообразный розовый пейзаж пугал. Сугробы плыли, обрушиваясь под собственной тяжестью. Мы стояли посреди розового океана.
Нет, все-таки это не сугробы. Скорее они напоминали клубы дыма или комки нежнейшей паутины. Розовая пудра была такой мелкой, так сверкала и искрилась на солнце, что казалась наваждением. Разглядеть очертания дюн было невозможно. Они были настолько яркими и нереальными, что глазу было не за что зацепиться.
В воздухе плясали мельчайшие пылинки. Глаза у меня начали слезиться. А что, если это?.. Идею стоило проверить.
Я спустился по трапу на три ступеньки, потом шагнул на четвертую и, нагнувшись, зачерпнул пригоршню розовой пудры. На ощупь она напоминала тальк – мягкая и рассыпчатая, – но при этом непривычно шелковистая и чуть влажная.
Я растирал ее, пока между пальцами почти ничего не осталось.
– Немного напоминает песок. Должно быть, в ней есть и более крупные частицы, – Я лизнул кончик пальца: сладкая. Лиз и Дьюк вопросительно смотрели на меня. – Вкус такой же приятный, как и запах.
Зачерпнув новую пригоршню, я дунул на нее. Вещество разлетелось, как дым, как пух одуванчика. Моя догадка оказалась правильной.
Вернувшись в вертолет, я стряхнул с ладоней остатки пыльцы.
– По-моему, я знаю, что это, – неуверенно начал я. Разгадка ошеломляла.
Лиз и Дьюк молча смотрели на меня.
– Помните выступление доктора Зимф на той конференции? Она перечисляла хторранские организмы. Так вот, это пуховики. Вернее, то, что от них осталось. Они осыпаются, как одуванчики.
– В таком количестве? – изумилась Лиз, снова посмотрев на розовое покрывало.
Я пожал плечами.
– Наверное, они поднялись в воздух одновременно. Просто случайно совпали необходимые условия: тепло, солнечный свет, ветер, еще бог знает что – и получились пуховики. Они почти целиком состоят из белка. Если хотите, можете их есть; вещество абсолютно безвредно.
– Только не для сложной техники, – возразила Лиз. – Черт побери! Единственная приличная штука среди хторранских гадостей, да и та сбивает вертолеты.
– У вас есть комплект для анализа? – спросил я. – Хочу взять несколько проб.