В кабинете Сэма я узнал, что он работал программистом в той же самой природоохранной организации, что и его жена. В комнате помимо множества приборов обнаружились разбросанные по полу детали детского конструктора, из чего я сделал вывод, что Ричард любил проводить своё время в кабинете отца. Наверное, его привлекала сюда разнообразная техника, которую он так любил.
В просторной и светлой гостиной с уютным мягким диваном и большим телевизором я обнаружил открытый на середине семейный альбом. Конечно, мне было бы легче не смотреть его, но я не смог удержаться — ведь это были мои друзья.
Самые первые страницы занимали фотографии со свадьбы, и на них помимо счастливых молодожёнов то и дело мелькали я, Тор, Лаувея, Сиф, и куча Агентов, среди которых были даже Фригга с Леонорой. Наверное, именно на свадьбе друзей я был последний раз по-настоящему счастлив.
Далее шли уже местные снимки: Сэм и Кайса фотографировали друг друга в лесу, в поле, у озера, а также на фоне дома. Порою появлялись профили незнакомых людей — как я понял, новых приятелей молодых супругов. Мне запомнилась фотография, где они небольшой компанией из пяти человек плывут по озеру на лодке, освещенные лучами заходящего солнца.
Следующий блок был посвящён Ричарду и его взрослению. Чаще всего малыш на фотографии был не один, а в компании отца или матери. Мне было больно смотреть на их бесконечно счастливые лица — Кайса и Сэм даже не подозревали, что всё может кончиться так внезапно. Они верили, что их ждёт долгая и светлая жизнь, и предположить не могли, что судьба распорядится по-другому.
Семейный фотоальбом я решил взять с собой на базу, в память о наших замечательных друзьях, которые ушли, как настоящие герои — защищая своего лидера.
— Локи, я собрался, — в гостиную зашёл мальчик, который с превеликим трудом тащил за собой две огромные сумки.
— Зачем тебе столько вещей?
— Я почти всё своё собрал.
— Да уж, родители на тебе явно не экономили. Давай-ка посмотрим, может, есть что-то ненужное? — я точно знал, что два чемодана, битком набитые детским барахлом, я на базу не потащу. — Конструктор. Он тебе очень нужен?
— Да, — подтвердил мальчик.
— И эти три тоже?
— Все нужны.
— Я тебе разрешаю взять только один. Выбирай, какой.
— Но почему?
— Потому что я не хочу засорять нашу штаб-квартиру твоим хламом! — отозвался я, про себя добавив: ведь она и так уже нашим хламом забита, куда ещё-то. — Скажи спасибо, что я вообще согласился тащить игрушки. Мог бы просто взять тебе комплект сменной одежды и успокоиться. Ты куда столько книг набрал?
— Это не все. Это мои самые любимые. Мама читала мне их перед сном.
— Никаких книг не берём. Захочешь что-нибудь почитать — я отыщу тебе текст в галактической сети. Твой портативный компьютер возьмём, так уж и быть. И плеер с наушниками.
— А машинки можно оставить?
— Как с конструкторами: одну на выбор.
Мальчик раздумывал, какую взять, слишком долго, и наконец я, не выдержав, схватил первую попавшуюся, сунул обратно в сумку, которая теперь уже была всего одна, да и то заполненная на половину, закинул её на плечо и обратился к Ричарду:
— Ты дорогу до ближайшего села знаешь, или мне карту искать?
— Не надо, я знаю дорогу. Мы с мамой и папой часто ходили туда гулять.
— Ты точно не заблудишься?
— Точно.
— Ну, смотри у меня, — карту окрестностей я на всякий случай взял, так как не полностью доверял ребенку в плане того, что он хорошо знает дорогу. Дети очень часто переоценивают свои способности.
Но, как оказалось, волновался я напрасно. Малыш уверенно шагал вперед, и мне ни разу не пришлось сверяться с картой. Когда мы проходили мимо места гибели друзей, мне с превеликим трудом удалось сдержать слезы. В тот момент я поклялся, что никогда больше сюда не вернусь, потому что сердце этого не выдержит. А ничего не подозревающий Ричард ещё и спросил, указав на огромное пепелище:
— Интересно, для чего мог понадобиться такой гигантский костер?
Я в ответ лишь отрешенно пожал плечами: ну не мог же я сказать пятилетнему мальчику правду.
Добравшись до села, мы взяли флаэр и полетели к городу.
— А куда мы летим? — я давно ждал, когда Ричард задаст мне этот вопрос.
— На базу Агентов Света. Твои родители, должно быть, рассказывали тебе о ней?
— Да. Я всю жизнь хотел там побывать и тоже стать Агентом. Как ты думаешь, Локи, меня примут?
— Обязательно, — охотно согласился я, но добавил: — Только чуть-чуть попозже, когда ты подрастешь.
Я боялся, что малыш начнет упираться и требовать, чтобы его приняли в Агенты немедленно, но, к моему великому облегчению, Рич замолчал и стал любоваться живописным пейзажем, который расстилался перед нашими взорами.
Хорошо, что он может чему-то радоваться, чем-то восхищаться. Я бы тоже хотел так, но уже не мог. С недавних пор окружающий мир виделся мне в чёрно-белых тонах, а на горизонте маячили лишь новые беды, страдания и потери. Наверное, только одно чувство удерживало меня от того, чтобы пустить себе пулю в лоб — чувство долга и ответственности.
Ответственности перед матерью — она вложила в меня много времени и сил, и искренне верит, что я не подведу её, а значит, я просто не могу её подвести, не могу опустить руки и сдаться. Ответственности перед галактикой — я единственный кандидат в новые лидеры, без меня наступит хаос и анархия, а в конце концов власть, конечно же, захватит Ника. Ответственности перед Сэмом и Кайсой — я обещал, что позабочусь о Ричарде, и я должен выполнить обещание, несмотря на то, что мои друзья мертвы, и даже если я не сдержу слово, они не узнают об этом.
Нет, я просто не мог уйти из жизни с таким грузом ответственности на плечах — это было бы равносильно предательству, дезертирству, бегству от трудностей. Я должен был жить и выполнять свой долг, ведь от меня зависели судьбы стольких людей…
***
Часа через три мы добрались до космодрома. Мне он, как, впрочем, и сам город, показался скучным, невзрачным и серым, а вот Ричард пришёл в восторг.
— Локи, Локи, смотри, какие высокие дома! — шумно восхищался он. — Вот бы забраться на крышу одного из таких!
— Рич, в них всего-то десять этажей. Ты высоких домов еще не видел, — небрежно отмахнулся я.
— А сколько этажей в высоких? — живо заинтересовался ребёнок.
— От ста и выше.
— Ничего себе, — удивился Рич. — А в самом высоком доме сколько этажей?
— Почём я знаю? Я тебе что, специалист по небоскребам? Но, думаю, этажей пятьсот в нём есть как минимум.
— А где такой дом находится? — не отставал любопытный мальчик.
— Ричард, отвяжись! — слегка повысил голос я и прибавил уже тихо: — А я-то думал, что у меня не будет товарища, надоедливее Майкла. Наивный.
— Кто наивный? — поспешил спросить малыш.
— Я наивный.
— А почему?
— Рич, ты заткнешься в конце концов, или нет?! — до этого момента я и не представлял, как быстро дети могут утомить своими бесконечными «Почему?».
— Я тебе что, не нравлюсь? — расстроился мальчик, уловив моё настроение.
— Нравишься, когда молчишь, — отозвался я и добавил: — Идём.
— Куда?
— Вон в то здание.
— А зачем?
— Надо взять напрокат космический корабль.
— Мы полетим на космическом корабле?! — глаза ребенка аж засверкали от восторга.
— Если хочешь, можешь и своим ходом добираться, — устало проворчал я.
— А что, так тоже можно? — доверчивый малыш не уловил в моём голосе сарказма.
— Всё можно, только закрой уже свой рот.
В это время мы подошли к диспетчеру, и Ричарду волей-неволей пришлось умолкнуть. Непоседливый ребенок, поняв, что я не могу с ним пока разговаривать, отправился исследовать почти пустой зал ожидания.
Пока я заполнял анкету, краем глаза следя за мальчиком, диспетчер, узнавший меня, не удержался от прямого вопроса — что я делал на их скромной и всеми забытой планете. Я ограничился кратким «работал» и красноречивым взглядом, намекающим на то, что это вовсе не его дело. Наверное, это было не слишком учтиво с моей стороны, но я уже очень устал от глупых вопросов и хотел только одного — чтобы меня оставили ненадолго в покое. Все.