Келла ринулась прочь, пытаясь освободиться из уз плетёной верёвки. Безуспешно. Трёхпалая лапа Гневорога намертво сковывала пленницу. Воздух наполнился запахом магии, а тёмные ритуалы Малассы, исходящие от сумеречных ведьм, стали столь же обыденным оружием, как сталь клинков в руках ассасинов. Тени сгущались и приобретали форму, издавали шёпот и крик. Уже в следующее мгновение Гневорог потянул верёвку, едва не переломав руки пленницы, и бросил её прочь. Уже в полёте Келла осознала, что подобный жест был отнюдь не агрессией, ибо на место, где только что располагалась девушка, вспыхнуло огнём тёмных чар.
— Кайтос! — ударившись о пол, прохрипела Келла. — Не превратись в Тарума! Думай о клане!
На бычьей морде проступила задумчивость. Рука минотавра дала слабину, но не слабость. Растерянность превратилась в хмурь, сменилась звонким щелчком и последующим диким рёвом. Келла нырнула прочь — на сей раз удачно. Скользнула по мрамору полов, параллельно подняв кинжал. Целых семь секунд ушло на то, чтобы освободить руки. Над головой просвистел чудовищных размеров топор. Очередной шаг. Вопреки безумию, царящему вокруг и крикам собственных сородичей, в голове Келлы царил настоящий круговорот мыслей. Она знала, что собиралась делать. Знала, кому должна противостоять. Но был ли её выбор верным?
Нечто врезалось Келлу подобно снаряду. Изначально девушка решила, что это был очередной зверочеловек, но упав на землю, обнаружила перед собой переломанное тело сородича, что взирал на неё пустым погибающим взглядом. Поднялась с земли, параллелью избежав очередного попадания минотавра, ощутила острую боль в груди и перевела взор. Старейшина Сильмарон попросту тонул в потоках тёмной энергии, обрушивая ослабляющие заклятия, как на головы единомышленников, так и на тех, кто противостоял его решениям. Без всяких сомнений, даже в сложившейся обстановке, геронт делал всё, дабы уберечь клан от братоубийства.
«Будь ты проклят! Все вы! — прозвучала единственная мысль в голове эльфийки, адресованная отнюдь не геронтам. — Что же я делаю?»
Келла перехватила кинжал, спрятав за предплечьем, и рванула вперёд, что было сил. Боль в груди проявилась во всей остроте, но девушка продолжила наступление. Вокруг шептала сталь и ревели минотавры. Минуло всего две минуты с того момента, как первые капли эльфийской крови окропили зал, но бойня успела унести десятки жизней. Шаг, уворот, скоротечный поединок с собственным братом по оружию, пируэт и последующий бешеный спринт. Сильмарон даже не успел завершить ритуал. Он ждал атаки Келлы, и всё же воительница тени атаковала внезапно.
Зазубренный клинок проскрежетал о сталь посоха. Геронт не остался в долгу и единственным движением выбил Келлу из равновесия. Для ритуалов не оставалось ни времени, ни пространства. Эльф занёс древко. Келла нырнула вперёд. Послышался хруст — касание древка не только выбило кинжал, но и переломало эльфийскую руку. Кругозор потемнел, а слух более не различал окружающих звуков, но Келла не взвизгнула.
Как только посох вознёсся для решающего удара, эльфийка вытянула из рукава осколок клинка — тот самый зазубренный осколок клинка, что сжимали руки умирающего сородича. Мгновение затишья, что, казалось, тянулась целую вечность. Посох проделал половину пути в разрушительной размашистой атаке. Но Келла оказалась быстрее. Кусок острой стали потонул в теле геронта.
4
— Хороший ход, леди Келла, — послышался голос из уст Сильмарона. Голос, всё ещё принадлежавший ему, наполненный мудростью и властью, но совсем иной. Голос, звучавший десятками оттенков, мягкий, но переполненный тенью.
Эльфийка сделала шаг назад, перед распускающейся тенью, что стремительно окутывала тело геронта, трансформируясь в щупальца и витки. Спустя мгновение, эльф, раненный рукой Келлы, исчез, а на его месте возвысилось существо совершенно иного порядка. Схожесть силуэта с человеком или эльфом столь сильно контрастировала с зияющими различиями. Торс существа отличался сухощавостью, узкими плечами и тёмно-фиолетовым оттенком кожи, но за его спиной красовалась пара объёмных крыльев, а ноги, если таковые и были, оказались укрыты вуалью теневых щупалец. Существо парило в полуметре над землёй, окружающая тьма рушила всякие точности в адекватной оценке его размера, а маска на лице являлась одновременно определителем сущности и одной из самых запутанных тайн, что хранили земли Асхана.
— Безликий, — фыркнула Келла.
Представитель старшей расы, потомок и изначальный почитатель Малассы навострил свой взгляд. В единственное мгновение крылья за его спиной вспыхнули сотнями сияющих глаз, а сознание Келлы погрузилось во мрак. Боль, страх, смятение — целая вереница негативных чувств тот час поселились в душе эльфийки. Более Келла не могла сражаться, противник забирал из неё остатки сил и наполнял полу-обезумевшее сознание собственным голосом. Голос нарастал, являя Келле единственное слово, что вызывало в девушке ещё больший страх. В сознании вспыхнули её первые годы жизни, омрачённые гибелью отца. Пылающие леса Тарлада. Братья, молящие о пощаде. Крики её сестёр. Непроглядная тьма обитаемых подземелий. Страх. Первое убийство. Отречение от самой себя. Смерть Мэнгала. Ужасающий лазурный блеск. Тьма, смерть, слёзы…
Вдруг, всё прекратилось. Тьма отступила, а Келла обнаружила себя, сидящую на коленях в луже собственной крови. Девушка опустила взор, узрев осколок стали, торчащий в груди. Осколок того же самого клинка, что лишил безликого возможности наводить иллюзию. Улыбнулась. Отныне стало ясно, что за боль тревожила её последнюю минуту. Подняла взгляд — прямо перед её взором, прижав порождение тени к земле возвышалось иное существо, не столь могущественное и властное, но куда более сильное и большое.
Кайтос Гневорог придавил безликого к земле, вдавив его голову. Минотавры всегда отличались буйным нравом, а единственный удар могучей трёхпалой руки мог оборвать жизнь даже представителя старшей расы, но зверочеловек не шёл на поводу эмоций. Не сопротивлялся и сам безликий, осознавая критическую шаткость подобной ситуации.
— Сир Сильмарон? — недоумевающе промолвил Алдор. Битва вокруг стремительно затухла. — Но…
— Сильмарон мёртв, — тут же фыркнула Эларна, лицо коей более не укрывала вуаль, а бледную кожу окропляла кровь. — Тейн обошёл нас всех. С самого начала он знал о ситуации в Иш-Колл. Кайтос, не дай безликому войти в транс и связаться с сородичами.
— В этом нет нужды, леди Эларна, — эхом голосов ответил безликий. — Лорд Тейн не хотел для вас зла. Поэтому он и оставил меня здесь. Вы не сможете помешать его планам, но можете сохранить клан. В этом и состояла задача.
— Первое чему учишься, при общении с тенями — не доверять теням. Что хочет сделать Тейн?!
— Харасан-Талу… — промолвила Келла. — Каптура… Тейн… ключ.
— Келла…! Что с тобой…? Кровь…! — послышалось эхо голосов в затухающем сознании. Келла упала на пол. Сознание окончательно охватила тьма, и на сей раз причиной её был отнюдь не безликий.
— Прости, малыш… — послышалась затухающая фраза из её уст. — Похоже, мне не взять тебя в плен…
5
— Иса́рос не вышел на контакт в назначенный час, — промолвил «эльф».
— Похоже, что геронты раскусили наш маленький блеф, — усмехнулся Шасури. — В любом случае, это уже не важно. Выбор теперь принадлежит им… как и клан, что носит моё имя.
Как и всегда силуэт могучего минотавра преследовал повелителя словно тень. Тарум знал о личности нынешнего визитёра, но ему было плевать и на безликих, и на те дела, что они проворачивали с Тейном. Всё, что волновало минотавра — безопасность его лорда и предвкушение будущих вызовов…
Ныне могучий воитель и пара эльфов, располагались в остове древней постройки, что уже несколько веков представляла собой лишь остатки каменного фундамента и поросших мхом обломков стен. Над головой возвышались побеги некогда величественной кроны того древа, что служило центром поселения Лан-Фал. Ныне лишь любопытные духи и звери обитали на некогда благословенной земле. Тейн провёл здесь юные годы жизни, здесь произошло его становление, и именно это место он называл домом.