Все до одного, опрошенные ветераны считали, что AH-6 буквально сдерживали натиск противника во время битвы 3 октября, особенно вокруг первого места крушения. Том ДиТомазо резюмировал чувства многих, сказав: "Маленькие птички" спасли наши задницы. У них было не так много боеприпасов, они просто продолжали улетать и возвращаться. Если бы они не сделали этого, не думаю, что нам удалось бы выжить, потому что у нас заканчивались боеприпасы".
РУКОВОДСТВО БОЕМ
"В этих ужасных обстоятельствах, мысли о которых посещают каждого пехотинца, солдаты действовали как по учебнику".
СЕРЖАНТ МЭТТ ЭВЕРСМАН
На уровне отделения и взвода руководство боем у Рейнджеров было образцовым. В качестве идеального примера руководства боем многие приводят лейтенанта Тома ДиТомазо. Он принимал непростые решения в ситуации, которая вышла из-под его контроля, будучи, что особенно интересно, относительным неопытным младшим офицером. Так же и сержант Мэтт Эверсман, в тот день, когда он занял должность командира "мелка", и его командиры групп, удерживавшие блокирующие позиции, отражая бешеный натиск противника. Также следует отметить приверженность кредо Рейнджеров лейтенантов Ларри Мурса, Ларри Перино и сержанта Джеффа Струккера, неоднократно ведущих своих измотанных боем, окровавленных людей обратно в город, чтобы спасти их товарищей. В ходе битвы не было недостатка в проявлениях отваги.
Сержант Эверсман так прокомментировал личные качества Рейнджеров, находившихся под его командованием:
Молодые рейнджеры могли стрелять, перемещаться и взаимодействовать под огнем практически без необходимости моего вмешательства. Помню, как в какой-то момент боя быстро оценил обстановку на периметре и улыбнулся, когда увидел, как люди агрессивно поражают противника на трех направлениях. У нас был спор с командиром моего взвода по поводу заявления офицера связи Маршалла о том, сколько человек действительно смогут нажать на спуск под огнем. У нас было 12 из 13, и я полагаю, что если бы он мог, Рейнджер Блэкберн сделал бы то же самое.
Те случаи, когда некоторые Рейнджеры, возможно, не решались поражать цели, особенно находящиеся рядом с невооруженными гражданскими лицами, большинство из которых, безусловно, являлось комбатантами, вполне объяснимы, учитывая их относительную неопытность и неоднозначность в противостоянии такому асимметричному противнику, не говоря уже о шоке от вовлечения в такой интенсивный городской бой. Подавляющему большинству Рейнджеров никогда не доводилось бывать в настоящем бою. Когда Рейнджеры колебались, их командиры групп и операторы "Дельты" давали им указания, которым они неукоснительно следовали.
Джефф Струккер соглашался:
Самый большой комплимент, который я могу сделать молодым Рейнджерам, это то, что, несмотря на то, насколько они были напуганы – а они были напуганы – они верно исполняли все, что я, как их командир, велел им делать. Когда пули обрушивались повсюду вокруг них, их глаза были прикованы ко мне: "Что бы вы хотели, чтобы я сделал сейчас, босс? Я сделаю именно то, что вы скажете мне делать дальше, иначе мы умрем". Они не реагировали на действия противника, не получив предварительно распоряжений от своих командиров.
Мэтт Эверсман пояснял:
Большую озабоченность вызвали ППС, опять же впервые (для молодых Рейнджеров). Они были очень подробными, и ситуация осложнялась тем фактом, что, например, некоторым сомалийцам разрешалось носить оружие (в частности, тем, кто работал на ООН), а другим – нет. Потребовался инструктаж от главного военного прокурора штаба и командира, чтобы разъяснить все обстоятельно и так, чтобы каждый 19-летний (Рейнджер) понял ППС. "Что мне делать, оказавшись под пулями, когда происходит то-то? Мне стрелять или нет?"
Лейтенант ДиТомазо удостоился многих похвал. Комментарии Карла Майера свидетельствуют о большом уважении, которым он пользовался со стороны других членов оперативной группы:
Ему пришлось пробиваться от первоначальной цели к месту крушения, и он уже прошел через небольшой кусочек ада, чтобы попасть туда. В то время он был довольно молодым лейтенантом, и я гордился им. Я расскажу вам историю (о ДиТомазо): перенесемся в Ирак, Багдад, год эдак 2006 или 2007, я вошел в ТОЦ (тактический оперативный центр), а там он, теперь уже подполковник, и он указывает на меня, не задумываясь, и говорит: "О, смотрите, это тот чувак, который пытался убить меня!" Он забавный парень!