Выбрать главу

- Вы это о ком?

Фигура подняла палец. Лицо Василия тут же сильнее влипло в стену и поехало по выбоинам каменной кладки. Оказалось, что острые края выщербленных кирпичей могут резать не хуже ножа.

- Ай, - невольно вырвалось у Василия.

- Это не ай, - наставительно заметила фигура. - Ай будет, если не перестанешь валять дурачка. Я тебе вопрос задал.

Фигура оперлась рукой о стену в нескольких сантиметрах от лица Василия. Правой рукой. В лунном свете блеснул циферблат часов. Василий, постанывая от боли, заговорил:

- Да что рассказывать? Ни черта он не раскопал. Сам удивляюсь, как его еще не послали с такими результатами. На месте мы топчемся...

- А утром куда ездили?

- К придурку одному. Артуром зовут.

- И что?

- Ничего. Пусто.

- Не врешь. Живи пока... А что мусор дальше планирует?

- Понятия не имею, - лицо, повинуясь мановению пальца сильнее прижали к стене. - Да правда! - крикнул Василий. Хватка чуть ослабела. - Он и сам, по-моему, не знает. А мне вообще ничего не рассказывает. Так, дает задания. Ерунду всякую...

- Что, не верит тебе, что ли?

- Наверное. Не знаю.

- Придется сделать так, чтобы поверил. Ясно?

- Это как?

- Твои проблемы. Ничего не скажет - сам вынюхай. Но чтобы знал все! Понял меня?

Голос по-прежнему звучал глухо. И очень спокойно. Но не прислушаться к нему было невозможно.

- П...понял, - выдавил из себя Василий.

- Сообразительный. Это хорошо. Тогда слушай: тебе будут звонить. На мобильный. Будешь сообщать обо всем, что вы со своим мусором нарыли. И телефон поменяй. Твоим только орехи колоть...

- Это что же - я стучать должен? - тихо спросил Вася, заранее зная ответ.

- Почему же должен? - в голосе прозвучала легкая насмешка. - У тебя выбор есть. Можешь, например, умереть героем. Дело твое. Так что давай, решай, - раздался четкий щелчок взводимого курка. - А я пока до пяти посчитаю. - И в ушах Василия зазвучали такие же отчетливые, как недавний щелчок, слова: Один. Два. Три. Четыре...

За окнами ворожкиной хаты едва теплился огонек свечи. Где-то в стороне громко выли на луну собаки. Джип Толстого и машина охранников затормозили у самого плетня. Толстый подобрал ноги из-под руля и попытался встать. Но не смог. Ноги подгибались.

- Вот и приехали, - радостно сообщил Костя, который уже успел колобком выкатиться из машины и обежать капот. - Ну что же вы?

- Не могу. Ноги не идут, - голос Толстого звучал глухо и безжизненно.

- Ай-ай-ай, как не стыдно. Такой большой, а доктора боится, фальшивым докторским речитативом пропел Константин и поманил пальцем телохранителей. - Ну-ка, молодые люди, помогите.

Ребята подхватили шефа под руки и повели к хате.

- Какого доктора? - с надеждой спросил Толстый. Докторов он не боялся.

- Ну тетю Стефу. Какая разница, - пояснил забежавший вперед Костя. - Она, если хотите знать, совсем не страшная. Так - немного строгая.

У самого порога Толстый оттолкнул от себя охранников.

И решительно, как в бой, шагнул вперед.

Он не запомнил большей части совершенного над ним обряда. Если честно - не запомнил почти ничего. Он погрузился в какое-то странное беспамятство, от которого очнулся только в самом конце. По телу струился холодный пот, Стефания ходила вокруг кругами, и руки ее то обнимали воздух рядом с головой Толстого, то снимали с его лица невидимую паутину. Ворожка что-то бормотала. Постепенно Толстый стал различать слова:

- ... И сылы в тэбэ багато, а ты и в coби нэ видчуваеш... И любови на сто рокив, а ты в ний сумниваеш... - Стефания пронзительно поглядела ему в глаза. Да так, что он отшатнулся. - А друг твий, якого вcи давно поховалы, жывый... И дытынка його, яку вси давно поховалы, жыва.

ГЛАВА 5

Василий шипел и подпрыгивал на диване. Наконец он не выдержал и отшатнулся от склонившегося на ним Борихина.

- Щиплет!

Прозвучало это так по-детски трогательно, что в ментовской душе Борихина даже возникло теплое полуотцовское чувство. Но он не позволил себе никак его проявить, наоборот - с особой решительностью притянул Василия за шею и еще раз безжалостно ткнул щедро смоченным бриллиантовой зеленью тампоном в разодранную Васину щеку.

- Ладно, не будь пацаном. Обычная зеленка...

- Зеленкой-то зачем? - проныл Василий. - Лучше перекисью.

- Нет у меня перекиси.

- Я в зеленке на второклассника-дебила буду похож.

- А ты хочешь - на отважного героя, что ли?

- На героя, конечно, лучше. Ой, ну печет же! - Вообще-то, разукрашивая лицо Василия безобразными камуфляжными разводами, Борихин едва сдерживал радостное волнение и пытался не улыбаться - улыбка в данной ситуации выглядела бы цинично. Но он был счастлив. На Васю, судя по его рассказу, вышли очень серьезные люди. Не шпана, не молодые, с придурью, урки, а профессионалы. А это пусть не означало наверняка, но могло означать, что за пожаром крылось вовсе не обычное бытовое убийство. И еще: что где-то, как-то они уже наступили на хвост преступникам. Знать бы где... Но так или иначе, а дело наконец сдвинулось с мертвой точки!

- Ты лучше расскажи, чем все закончилось, герой, - уже не в первый раз попросил он.

- Тем и закончилось, - охотно повторился Вася. - Обещал стучать на вас. Старательно и регулярно.

- Хорошо, хоть ума хватило.

- Насчет ума не знаю. Вот жажда жизни имела место...

Борихин закончил истязать Василия - видимо, только потому, что вышли все запасы зеленки. С сожалением поглядев на опустевшую склянку, он бросил ее в мусорную корзину, поставил напротив дивана стул, уселся на него верхом и закурил.

- Ладно, а теперь соберись и постарайся вспомнить хоть какие-нибудь детали.

- Они сказали мобильник поменять, - мигом отреагировал Вася. В конце-то концов - был бы у него нормальный телефон, разве смогли бы его одурачить, подделав голос любимого шефа?

- Это ты уже говорил. Перебьешься.

- Как это - перебьешься? Они приказали!

- Можешь нажаловаться. Сказать, что я жмот. Еще хоть что-нибудь запомнил?

- Странно это... Но они были похожи на спецназ.

- Почему на спецназ? Потому что в черных комбинезонах?

- Во-первых, это. Во-вторых, руки у этих ребят - клещи. Я даже рыпнуться не мог. И потом... Они молчали все время, только знаками обменивались. Знаете, как спецназовцы в американских фильмах. Только один говорил и то - мне.

- А об этом одном хоть что-то сказать можешь? Какой он - молодой, старый, высокий, низкий?

- Откуда я знаю?! Я с кирпичной стенкой целовался...

- Значит, вообще ничего?

- Говорю же... - и вдруг Василий вытаращил глаза и судорожно взмахнул рукой. - Постойте! Часы у него "Командирские". Я успел заметить.

- Ну, это вряд ли нам поможет, - разочарованно произнес Борихин, но тут же, сжалившись, решил добавить доброе слово: - Хотя - молодец, что заметил. Как чувствуешь-то себя?

- Как будто меня мордой о кирпич терли, - съязвил Василий. - А вы чего такой довольный?

- Сам не понимаешь, что ли? На тебя наехали, жестко наехали. И не просто так, а именно в связи с нашим расследованием. Значит, мы что-то правильно делаем.

- Угу. Теперь бы еще выяснить что...

Еще минуту назад Борихин задавался тем же самым вопросом, но сейчас только недовольно буркнул:

- Не умничай. Одевайся, поехали. Надо с Мовенко посоветоваться. Информации, конечно, у нас не густо, но хотя что-то...

Сборы в дорогу у старого следователя отняли несколько секунд: он просто сунул в кобуру свой пистолет. Вася провозился подольше. Сначала он пристроил за поясом собственную "пушку": ночные обидчики вернули ее, только вытряхнули из магазина патроны. Потом накинул пиджак, подошел к зеркалу и... вздрогнул. Даже иронично пошутить не захотелось..

- Ну вот, я же говорил... - подавленно протянул он. - Пионер после ветрянки!

- Хватит любоваться, идем, - уже от двери прикрикнул на него Борихин.