Борихин измученно рухнул на стул, но тут же вскочил, вспомнив, что может испачкать обивку. Попробовал заговорить, но мучительно закашлялся.
- Произошло... кха-кха... произошло...
- Я вижу, вы в шоке, - деликатно остановил его Семен Аркадьевич. Пройдите в ванную, я пока поищу какую-нибудь одежду. А потом выпьем коньячку, и вы мне расскажете все, что захотите рассказать.
- Спасибо, Семен Аркадьевич... - продышался наконец Борихин. Извините, ради бога, что мы так вломились. Честно говоря, ничего более умного не пришло в голову.
- И замечательно, - замахал руками старик. - По крайней мере, я хоть сегодня не буду чувствовать себя пенсионером. Очень неприятное чувство, когда-нибудь вспомните мои слова. Кстати, я разыскиваю вас второй день.
- Есть что-нибудь новое? - вскинул голову сыщик.
- И довольно неожиданное... - старик хотел было тут же начать выкладывать новости, однако профессиональное желание похвастаться уступило место состраданию. - Но обо всем этом потом! А сейчас снимайте это тряпье, и в ванную, в ванную...
- Может, ты первым хочешь? - Борихин посмотрел на молчавшего до сих пор Василия.
- Мерси, босс. Давайте по старшинству. Но я оценил ваше благородство. Кстати, вот от коньячка я бы прямо сейчас не отказался. Стыдно признаваться, но этот самый шок имеет место...
Минут через десять Борихин, смывший сажу, заклеивший кое-где ссадины пластырем, зализавший остатки волос, к тому же существенно обгоревших, и облачившийся в смешную полосатую стариковскую пижаму, вошел на кухню. На столе стояли чашки с дымящимся кофе, початая бутылка недорогого коньяка, три рюмки. Василий тут же отправился в ванную, а Борихин присел за стол и первым делом налил себе коньячку.
- Да-с. Весьма опасное, но подтверждение - вы, Игорь, на правильном пути, - начал Семен Аркадьевич.
Сыщик поднял рюмку, приглашая выпить и старика, но тот только отрицательно помотал головой - ему хватило и первой, выпитой с Василием. Тогда Борихин единым духом опрокинул рюмку и громко выдохнул.
- Да я сам не знаю, на каком я пути, - с горечью признался он. Вам-то мне нечего врать...
- Бросьте, - принялся утешать его старик. - Успокоитесь, соберетесь с мыслями, восстановите последние следственные шаги. Кстати говоря, обгорелых обломочков не прихватили?
- Извините, Семен Аркадьевич, в голову не пришло. Это я уже в душе сообразил, что стоило бы...
- Стоило бы, стоило бы... Но ничего, как-нибудь раздобудем. Говорите - сильно рвануло?
- Не то слово. Я думал - дом расколется.
- Очень интересно. Значит, вы уверены, что взрыватель среагировал не на открывание двери?
- Да мы и подойти не успели! Подошли бы - вы бы сейчас не коньяком меня угощали, а остатки тела опознавали.
- Ну пронесло - и славно. Значит, никто не знает, что вы здесь?
- Ни одна душа. Мы сразу рванули именно сюда. Хвоста не было - я проверялся.
- Извините за неделикатность, - старик помялся. - Вы не вполне доверяете своему клиенту? А может, и Сереже Мовенко или кому-то из наших?..
- Да нет в общем-то. Я и сам не знаю, почему решил спрятаться. Можете считать - интуиция.
- Великое чувство, между прочим. Вы себе не представляете, как часто оно меня выручало.
Борихин выпил еще рюмку - на этот раз медленно, со смыслом. И улыбнулся старику. Он уже видел, что тому не терпится поделиться очередным сенсационным открытием и только деликатность удерживает его от того, чтобы сразу обрушить на гостя удивительное известие.
- Ладно, похвастайтесь новостями, Семен Аркадьевич. Мне-то все равно нечем.
Эксперт разулыбался, радостно потер ладошки.
- А мне, представьте, есть, вы правильно почувствовали, - он выпрыгнул из-за стола, схватил Борихина за рукав пижамы и потащил его в комнату. - Идите сюда.
- А вы все так же любите удивлять, Семен Аркадьевич, - с улыбкой проговорил Борихин, не поспевая за шустрым стариком.
- Что делать! Единственная профессиональная радость эксперта удивить оперативного работника. - Эксперт подвел сыщика к развешанным на стене фотографиям. - Так вот, смотрите сюда...
- Я смотрю. А что это?
- Это... Впрочем, неважно! В общем, после долгих перепроверок я сделал окончательный вывод...
- Насчет Коваленко?
...Воспользовавшись полотенцем в качестве набедренной повязки, Василий вышел тем временем из ванной, сунулся было на кухню, но, никого там не застав, отправился на поиски пропавших. У двери в комнату он почему-то остановился, словно застеснявшись своего непрезентабельного вида, да так и остался стоять. Разговор он слышал прекрасно.
- Нет, насчет Коваленко я вам сказал еще тогда, - продолжал свои пояснения Семен Аркадьевич. - Если помните, из-за обрушившейся балки, раздробившей еще горящие останки, опознание проводилось крайне трудно...
- Халтурно оно проводилось, а не трудно, - прервал его Борихин. Он вообще-то и во времена своей службы по-настоящему доверял только мнению Аркадьевича.
- Ну-ну, не обижайте моих коллег, - пожурил его эксперт. - Они старались как могли. Но вот какая штука: я исследовал практически все обломки, которые были мне переданы, вплоть до мельчайших. Сначала я даже сам не поверил. Связывался даже с коллегами в Берлине. В общем, не буду вас томить: ничего, что говорило бы о наличии трупика младенца, в материале не обнаружено. Даже близко!
- Постойте, постойте... - Борихин обеими руками взъерошил мокрые волосы. - Что за бред?! Ой, извините, ради, Бога, я не хотел...
- Ничего, ваше удивление вполне понятно. И тем не менее я настаиваю.
- Тогда я вообще ничего не понимаю. Кто же там вообще был, в этом доме? Буржуй - нет, младенец - тоже. Только труп неизвестного и... Может, Амины Коваленко тоже не было?
- Должен вас огорчить. Или обрадовать - извините за профессиональный цинизм. Женские трупы опознаны категорически. Ну, я вам помог хоть немного?
- Да вы-то гений, Семен Аркадьевич! Спасибо огромное. Вот только я, как говорится, не могу соответствовать. Сейчас вообще ничего не понимаю. Нужно все сначала начинать...
Притаившийся в коридоре Василий, услышав, что голоса собеседников приближаются, бесшумно прошмыгнул на кухню.
Буржуй остановил такси метров за триста от собственного дома и остаток пути прошагал пешком. Так ему было легче подготовить себя к встрече с прошлым. Дом выглядел не то чтобы обветшалым - прошел-то всего год, хотя в это и верилось с трудом, - но казался заброшенным и зловещим. Пруд совершенно зарос, кольцо тростника по краям все ближе подступало к середине. Несколько минут Буржуй рассматривал частичку прошлой жизни, где каждая мелочь вызывала воспоминания. Затем, решившись, подошел ко входу, вынул из водосточной трубы ключ и отпер замок.
Мяукнул кот. Буржуй оглянулся и заулыбался. Из сумки выглядывала рыжая голова, зеленые глаза оглядывали незнакомые владения.
- Давай, Рыжий, - он извлек кота из сумки и, распахнув дверь, поставил его на порог. - Ты первый, как и положено.
Но кот, чуть присев на задних лапах и упершись передними, в дом идти не пожелал.
- Ты чего, Рыжик? Не бойся. Это тот дом был плохого дяди, а этот хороший. - Буржуй вздохнул. - Этот - наш с тобой. Давай, заходи! - Буржуй чуть подтолкнул упрямца, но тот, оглянувшись, лишь жалобно мяукнул и не сделал ни шагу. Человек уступил: - Ладно, я буду первый...
Буржуй переступил порог, и в ту же секунду на него набросились мощные люди в черном камуфляже и в масках. Звонко клацнули наручники.
ГЛАВА 13
В дежурке разрывался вещдок. В том смысле, что звонил не переставая.
- Твою дивизию! - не выдержал один из подсменных милиционеров, пристроившихся здесь отдохнуть. - Слушай, достал уже, - он толкнул локтем товарища. - Ты не знаешь, как эта сволочь выключается?
- Да кто его знает. Долбани об стенку - он и заглохнет.
- Ага, долбани! А потом, если что, из получки его оплачивать, да?
Раздражительный милиционер не поленился подойти к стеллажу, на котором хранились изъятые у задержанных вещи. В одной из ячеек с надписью на вставном талончике "Коваленко В. В." лежала маленькая серебристая штуковина и трезвонила, не переставая. Шваркнуть бы ее о пол и сапогом, сапогом...