- Что здесь... произошло? - дрожащим голосом спросил он у Мовенко.
Тот ни на секунду не отводил бдительного взгляда от Коваленко.
- Это ты мне расскажешь! - глухо и зловеще произнес он. - Причем в деталях и очень скоро.
- Слушай, майор, ты ошибаешься... - в эту минуту Буржуй попросту был не в состоянии говорить грубо. - Ошибаешься уже во второй раз.
Мовенко вынул из кармана часы в целлофановом кулечке и поднес их к глазам Коваленко.
- Эти тогда искал? Вот мы и нашли. На то мы и милиция! Правда, место неудачное - прямо рядом с подожженным домом. Даже чуть стекло оплавилось...
Глаза Буржуя расширились. В ту же секунду он бросился на майора. Руки у Коваленко были скованы за спиной, но он рассчитывал сбить мента с ног ударом плеча. О том, что будет дальше, не думал - просто искали выход пережитый страх и нахлынувшая ярость. Рывок не удался. Два бойца ОМОНа удержали его легко, как ребенка.
- Ну и сволочь ты, майор, - с ненавистью проговорил Буржуй, глядя на Мовенко побелевшими от злобы глазами. - Сам подбросил или приказал кому?
- Молчать! Говорить будешь, когда я велю. - Казалось, майор был зол не меньше Буржуя.
Санитары проносили мимо труп в плотном пластиковом мешке.
- А ну постойте, - поманил их пальцем майор.
Носилки поднесли поближе, и он рывком расстегнул молнию на мешке. Лицо Буржуя перекосила гримаса ужаса, и он отвернулся.
- Ты смотри, какой слабонервный... - протянул Мовенко.
Он сделал знак рукой, и санитары унесли труп. Майор повернулся к Буржую и с хладнокровным интересом стал наблюдать, как того корежат судороги, как он извивается в руках державших его милиционеров.
- Да пустите же!.. Мне плохо!.. - закричал Коваленко, и тут его вывернуло на траву. Справившись с рвотой, он тихо попросил, глядя в глаза майору: - Уведите меня отсюда... Пожалуйста... Я не могу здесь...
- Это что - признание? - Мовенко смотрел в упор.
- Перестаньте меня мучить, слышите, - снова сорвался на крик Буржуй. - Этот запах... Да как вы не понимаете?! Точно так же убили мою семью...
- Хватит ныть, Коваленко, - майор не желал проявлять сострадание. - Вот именно: этой ночью две женщины убиты точно так же, как год назад твоя семья. И ты мне собираешься девочку корчить?
- Женщины? - Буржуй вдруг понял, что у него появился шанс. - Вы сказали - две женщины? А где доктор? Доктор где?
- Что ты мелешь? Какой доктор?
- Костя. Константин. Он был учеником Стефании. Он жил здесь. Найдите же его! Что вы стоите?!
- Хватит орать! - прикрикнул на Буржуя майор и вопросительно посмотрел на своих подручных.
- Это, наверное, тот мужик, который в траве выл, - предположил один из милиционеров.
- Давай его сюда, - велел Мовенко.
- Так он в шоке. Его в больницу отвезли.
- Слушай, майор, поговори с ним! - торопливо заговорил Коваленко. - Слышишь? Он мог все видеть! Или хоть что-нибудь...
- Сначала ты мне все расскажешь, - Мовенко был непреклонен.
Толстый, наблюдавший за происходящим, подал голос:
- Буржуй, держись. Варламов на связи. Будет на месте сразу же.
- Уберите посторонних, - рявкнул майор.
Омоновцы тут же принялись теснить Толстого и его охрану.
- Поехали! - кивнул Мовенко тем двоим, которые держали Коваленко, и зашагал к машине.
Буржуя потащили следом. Он пытался вывернуть голову и кричал Толстому:
- Узнай, где был ОН! ОН - ты понял меня? Толстый, узнай обязательно!
Его впихнули в машину, и дверца за ним захлопнулась.
После того как ОМОН, забрав Буржуя, отбыл восвояси, а Толстый последовал за ним, Воскресенский остался в офисе за старшего. Ничего хорошего от оставшегося рабочего дня ждать не приходилось. Сотрудники собирались группками и обсуждали события, работать никто уже не мог. И Алексей понимал, что изменить что-нибудь, во всяком случае сегодня, ему не по силам. Поэтому распустил людей по домам. В конторе, кроме него, оставалась Алла, да где-то у себя в кабинете заперся Пожарский и ни разу не выглянул.
Воскресенский ушел к себе в комнату и попытался продолжить прерванные визитом милиции занятия. Но, промучившись час-другой, убедился что попытка эта безнадежна - мысли помимо его воли возвращались к странным, выбивающим из колеи событиям последних дней.
Придумав для себя какой-то предлог, Воскресенский вышел в холл. Сжимая в руке нож для бумаг, Алла склонилась над большим пакетом из плотной желтой бумаги. Он был уже вскрыт. Заметив начальника, девушка поспешно сообщила ему:
- Вам принесли пакет, Алексей Степанович. По-моему, тут какие-то фотографии.
Замерев на секунду, Воскресенский подскочил к секретарше и выхватил пакет у нее из рук.
- Что?! Какого черта?! - заорал он. - Вы что, читать не умеете?
Алле никогда не приходилось слышать в голосе Воскресенского, всегда невозмутимого и ровного в обращении, подобных истеричных ноток. Она изумленно вытаращила на начальника глаза, однако быстро пришла в себя и принялась оправдываться:
- Но... Вы же сами велели мне вскрывать всю почту, поступающую на ваше имя, и докладывать только о важном.
- Ничего подобного! - почти взвизгнул Воскресенский. Алла уже совершенно оправилась, и на ее лицо вернулась маска ледяного спокойствия.
- Не кричите на меня, - голос секретарши был ровен и холоден. - Вы совершенно точно дали мне такое указание.
- В таком случае я его отменяю! Вам ясно?! - Воскресенский говорил сердито, но уже не кричал.
- Да, Алексей Степанович, - спокойно ответила Алла.
- Очень хорошо! - Воскресенский справился с собой и с пакетом в руке направился к своему кабинету. На пороге он остановился и почти заискивающим тоном спросил: - А вы... видели, что там?
- Нет, - невозмутимо сказала Алла. - Я не успела. Еще пару секунд главный менеджер с недоверием и опаской смотрел на секретаршу, потом скрылся в кабинете и хлопнул дверью.
Почти весь день Пожарский просидел в кабинете взаперти в своей излюбленной позе для раздумий: ноги на столе, руки закинуты за голову. Без нескольких минут пять он очнулся, сбросил ноги со стола и быстро набрал на компьютере коротенькое письмо. Распечатав его на принтере, еще раз перечитал и сунул в конверт. Дотянулся до ящика стола, достал из него дискету и задумчиво повертел ее в руках. Потом решительно сунул в тот же конверт и жирным маркером написал на нем единственное слово: "Буржую". Покончив с этим, взглянул на часы, несколько минут над чем-то размышлял, а потом лихорадочно забарабанил по компьютерной клавиатуре. На дисплее замелькали столбцы с цифрами, схемы, диаграммы.
В назначенное место Олег успел за несколько минут до условленного времени. У колонны со статуей Святого Михаила, как всегда, было людно: подростки на роликовых досках, трудовой люд, подтягивающийся к станции метро, обычные завсегдатаи центральной площади города. Пожарский обошел вокруг круглого основания памятника, на котором обозначены были расстояния до крупнейших городов мира, криво ухмыльнулся. Ирония судьбы: всю жизнь он мечтал побывать в неведомых чужих местах. Теперь вот мечта становится явью, да что-то радости это не приносит.
Прямо перед Пожарским, преграждая ему дорогу, остановился незнакомец. Олег, хоть и ждал встречи, но все же вздрогнул. Странный тип: застывшее лицо, строгий костюм, черные очки. Но главное, что тип этот стоял перед Олегом в совершенном молчании и без движения.
- Ну? - бросил Пожарский.
Все так же не произнеся ни звука, роботоподобный пришелец вынул из кармана телефон, набрал какой-то номер и протянул трубку Пожарскому. Тот приложил ее к уху. Знакомый Олегу патефонный голос прошипел:
- Здравствуйте, Олег, Данные при вас?
- Да.
- Вы уже связались с банком?
- Связался.
- Вот видите, мы играем честно. Отдайте дискету моему человеку.
- Ваш человек похож на киборга, - зачем-то сказал Олег.
- Какая разница? - отозвался голос в трубке. - Вы его видите последний раз в жизни. Дискета у него?