Небесные лягушки
С утра заглянул Коля:
— Сегодня я жертвенный, к Минотавру!
Лагерь каждый день отдавал человека, а то и двух в общественные работы — в оплату совхозу за воду и свет. — Но сегодня дождь, это раз, — сказал Андрей Игоревич. — А два: ты уже пришел в себя после пожара?
— Давно, — ответил Коля. — Готов к новым подвигам.
— Тогда сделай стенгазету.
Андрей Игоревич окликнул убегающего Колю:
— А новое прозвище тебе уже дали?
— Ага. Пожарный.
— Так я и знал.
Прозвища были традицией киношколы. Андрей сам сменил их несколько, пока учился.
Дождь припустил так сильно, что с неба, похоже, посыпались головастики. Только их студенистые сгустки могли так плюхаться об асфальт.
Андрей подошел к раскрытому окну щитового домика и глянул вниз: не лежат ли на земле расплющенные комочки слизи. И огорченно вздохнул: когда же он повзрослеет?
В раннем детстве увидел во сне: в дом ворвалось чудовище, и он застрелил его из лука на глазах у мамы. Потом оказалось, мама ничего такого не помнит, хотя присутствовала при этом подвиге и все видела своими глазами!
Вот уже его воспитанники спасают на пожаре людей, а он, дурень, все ищет в дожде головастиков!
Ведь Коле — подумать только! — всего тринадцать лет, а ему уже обязан жизнью человек.
Коля неделю назад был в поселке на почте и, пробегая мимо приземистого домика, заметил, что из окон сочится черный дым. Он оглянулся по сторонам — на безлюдной улице все было мирно и спокойно, никто не бил тревогу. Значит, еще никто ничего не понял, сообразил Коля и бросился к двери дома. Она была заперта. Коля вернулся к окну и заглянул внутрь, но ничего не разглядел: все было густо заполнено дымом. Коля подобрал с земли какую-то картонку, наложил ее на стекло, чтобы не порезаться, и выбил его. Освобожденные клубы дыма ударили в лицо. Мальчик просунул руку внутрь и открыл шпингалеты. Потом перемахнул через подоконник, рассчитывая приземлиться на пол, но очутился верхом на балке. Половицы сгорели и обрушились в подполье. В углу на уцелевшем месте стояла кровать, под нею, свернувшись калачиком, лежал ребенок лет четырех. Сквозь наплывы дыма Коля пробрался к кровати и вытащил ребенка, тот был без сознания. Когда Коля донес его до окна, уже подоспели соседи и приняли обоих.
Потом Коля видел, как из-под обгоревших досок извлекли другое тельце — обугленное и скрюченное, как прибежала обезумевшая старуха и стала в отчаянии срывать с себя одежду, а соседи держали ее и пытались что-нибудь набросить, прикрывая наготу.
Через несколько дней в лагерь пришла молодая женщина, привели ей Колю, она обняла его и разрыдалась слезами безутешного горя и благодарности. Андрей Игоревич отпоил ее водой, она рассказала, что дети играли дома в мяч, он закатился в дырку, проделанную в полу для кошки. Мальчик стал зажигать спички и светить под полом, чтобы найти мячик. Там были опилки, они затлели, задымились, дети начали задыхаться, тогда мальчик завернул сестренку в одеяло и спрятал под кровать, а сам забрался под другую. Когда пол под девочкой прогорел, она упала в самое пекло — уже без сознания, это было единственным утешением матери: дитя не почувствовало ужаса.
Зато священным ужасом несколько дней был охвачен весь лагерь: через Колю каждый заглянул за край бездны, как по очереди заглядывают в микроскоп, где копошатся вирусы смерти.
То, что Коля наконец получил прозвище Пожарный, означало, что беда немного остыла и уже поддается художественной обработке.
К вечеру дождь перестал, солнце совершило прорыв с запада, макушки сосен зарумянились. В лагере все ожило, с кухни потянуло съестным. Ребята освоили три основных блюда: картошку с тушенкой, плов и борщ. Собственно, в этом заброшенном пионерском лагере Андрей Игоревич был единственным взрослым с двадцатью воспитанниками киношколы, ему уже исполнилось восемнадцать лет.
Коля Пожарный оказался ловким малым не только в деле спасения детей из огня. Он полдня слонялся по лагерю, прикрываясь от дождя куском полиэтилена, и приставал ко всем с одним и тем же вопросом: «Что делаешь?» К вечеру у столовой висела стенгазета с названием «Ну и дела!», куда он в точности занес все ответы на свой вопрос.
Моргачев Батыр: «Я только что протирал оптику».
Ратников Володя: «Работаю».
Машков Коля: «Свитер надеваю».
Мушкамбаров: «Я организатор, я все организовываю».
Волынская, Гудкова, Токарева: «Отстань, мы спектакль готовим».
Кучевский Макс: «Мы сейчас спектакль будем делать».