– Колыбельные тоже! – добавила Тинеке.
– Ага, тогда мы заснём на ходу, – подтвердила я.
Поэтому мы пели «Мельник и ручей». Хорошо, что выучили на уроке все слова.
Вдруг Тинеке схватила меня за рукав.
– Но ведь мы с тобой не мельники, – сказала она.
И мы сочинили другие слова. Я заменила слово «мельник» на «Тинеке», а моя подруга – на слово «Тара». Получалось пение на два голоса.
Так мы незаметно для самих себя одолели ещё два. Тинеке сказала, что раньше жили всё-таки умные люди, и они молодцы, что придумали дорожные песни. Под них действительно намного легче странствовать.
Я с ней согласилась.
– Только ведь мы не странствуем, – напомнила я. – Мы занимаемся спонсируемой ходьбой.
И мы ещё немного переделали песню. Нам это так понравилось, что мы стали придумывать новые строчки, например: «В Африке у детей нет денег, нет денег, в Африке у детей нет денег, нет денег!» и ещё: «Мы собираем деньги для детей Африки, мы собираем деньги для детей Африки, для детей Африки, для детей Африки, ля-ля-ля, ля-ля-ля!»
Когда мы проходили мимо учительницы, она похвалила нас, сказав, что мы молодцы и хорошо поём.
Но неожиданно Тинеке придумала совсем другие слова: «У Тинеке вдруг заболели ноги, за-бо-ле-ели!»
И я подхватила: «У Тары заурчал живот, живо-о-отик!»
Мы спросили у фрау Стрикт, можно ли нам сделать маленький перерыв, и она разрешила. Тогда мы сели на скамейку и съели наши припасы.
Тинеке заявила, что может съесть вдвое больше и что у неё в животе как будто образовалась дыра, куда проваливается вся еда. Она и не подозревала, что ходьба вызывает такой аппетит.
Нам ужасно не хотелось продолжать спонсируемую ходьбу, но я решила – надо! Кристин, Каролин, Никлас, Адриан и Майке пока ещё держались. Значит, сможем и мы, раз у нас благородная цель.
Но больше мы уже не пели.
А потом неожиданно пошёл дождь – да такой сильный, что у меня сразу намокли волосы.
Учительница подула в свисток.
– Внимание, ребята! – крикнула она. – Прекращайте ходьбу! Все быстро в спортзал!
– Как жалко! – воскликнула я. – Мы могли бы пройти двадцать кругов.
Но вообще-то я обрадовалась, потому что мне уже казалось, что у меня на ногах не лёгкие кроссовки, а тяжёлые-претяжёлые свинцовые башмаки.
В спортзале учительница сосчитала штемпели на руках у ребят и записала на листках количество кругов. У нас с Тинеке вышло 13 кругов, даже больше, чем мы думали. Потом фрау Стрикт поставила всем на листки ещё одну школьную печать.
– Домашнее задание на завтра: пусть каждый из вас сосчитает, сколько он заработал денег, – сказала она.
– У-у! У-у! – закричали Никлас и Адриан.
Мы тоже присоединились к ним. Домашние задания никто не любит.
Но вообще-то я была совсем не против такого задания. Мне и самой хотелось узнать, сколько денег я заработала.
– Я возьму калькулятор! – прошептала Тинеке.
– Я тоже! – шепнула я в ответ. Хотя калькулятор был не мой, а Петин.
Когда мы с Тинеке вернулись домой (Тинеке пошла ко мне, потому что её мама была на работе), мама всплеснула руками и схватилась за голову.
– Ой-ой-ой! – воскликнула она. – Вы промокли до нитки, как два маленьких мышонка!
Мы поскорее переоделись в сухое: я дала Тинеке свою одежду – ведь мы с ней почти одинакового роста. (Ну, пожалуй, Тинеке чуть-чуть повыше.) Так что мои вещи ей подошли.
Мама уже приготовила на кухне два ведра с горячей водой, чтобы мы опустили туда ноги, и сварила нам горячий пунш из яблочного сока. Мы всегда его пьем, когда принимаем ножные ванны. Мы пьем его из старинных маленьких чашек с мелкими цветочками, из них пила ещё мама, когда была маленькой девочкой. И это всё так красиво и уютно, что я готова попадать под дождь каждый день.
– Правильно! – сказала мама, когда Тинеке опустила ноги в красное ведро, а я в белое. – Это чтобы вы не простудились!
Мышонок выбежал из своей комнаты и закричал, что ему тоже нужна ножная ванна.
– Но ведь ты не был под дождём, Мышонок, – возразила мама.
– Был! – закричал Мышонок. – Просто ты не видела!
Мама рассмеялась и налила воды в розовый пластиковый тазик. И тоже дала ему чашечку пунша.
– А где соломинка? Мне нужна соломинка! – сердито потребовал Мышонок.
– Пунш не пьют через соломинку, – пояснила я, но мама уже достала для него из нижнего ящика кухонного стола зелёную соломинку.
– Вам тоже? – спросила она и протянула соломинки нам с Тинеке: мне голубую, Тинеке жёлтую.
Потом мама ушла в подвал, где стоит стиральная машина.
Представляете, что учудил Мышонок со своей соломинкой? Он не стал пить через неё пунш, а опустил её в свой тазик и начал пить воду, в которой держал свои ноги!