ЛУЛУ. О чем вы говорили?
ГОЛДБЕРГ. О Возможном и Необходимом. Это произвело эффект разорвавшейся бомбы. С тех пор я всегда выступаю на свадьбах.
Стенли молчит. Голдберг сидит слева у стола. Мэг с Маккеном стоят на авансцене справа, Лулу слева. Маккен, держа на весу бутылку и бокал, наливает себе Ирландского виски.
МЭГ. Налейте и мне немного.
МАККЕН. Прямо сюда?
МЭГ. Да.
МАККЕН. Вы что, любите коктейли?
МЭГ. Нет.
МАККЕН. Присядьте. Давайте вашу рюмку.
Мэг садится на ящик для обуви. Лулу, стоя у стола, наливает себе и Голдбергу.
ГОЛДБЕРГ. Спасибо.
МЭГ (Маккену). Думаете, стоит попробовать?
ГОЛДБЕРГ. Лулу, вы большой непоседливый ребенок. Сядьте ко мне на колени.
МАККЕН. В что тут такого.
ЛУЛУ. Вы думаете, стоит попробовать?
ГОЛДБЕРГ. Попробуйте.
МЭГ (отпивая). Очень вкусно.
ЛУЛУ. Боюсь, мне не усидеть.
МАККЕН. Не понимаю, как вы можете пить такой коктейль.
ГОЛДБЕРГ. А вы рискните.
МЭГ (Маккену). Сядьте на этот стул.
Лулу садится на колени к Голдбергу.
МАККЕН. На этот?
ГОЛДБЕРГ. Удобно?
ЛУЛУ. Спасибо, очень.
ГОЛДБЕРГ. Ваши глаза говорят так много.
ЛУЛУ. Ваши тоже.
ГОЛДБЕРГ. Правда?
ЛУЛУ (хихикая). Правда.
МАККЕН (к Мэг). Где вы достали такое?
МЭГ. Это подарок папы.
ЛУЛУ. Вот уж не ожидала, что встречу вас сегодня.
МАККЕ (к Мэг). Вы бывали когда-нибудь в Каррикмакросе?
МЭГ (прикладываясь к рюмке). Я была в Кингз-Кроссе.
ЛУЛУ. Знаете, вы прямо с неба свалились. (Делает нетерпеливый жест.)
ГОЛДБЕРГ. Осторожнее. Вы сломаете мне ребро.
МЭГ (вставая). Я хочу танцевать! (Лулу и Голдберг смотрят друг другу в глаза. Маккен пьет. Мэг подходит к Стенли.) Стенли. Потанцуем. (Стенли не шевелится. Мэг танцует одна затем возвращается к Маккену. Маккен наливает ей вина. Она садится.)
ЛУЛУ (Голдбергу). Можно я скажу вам что-то?
ГОЛДБЕРГ. Что?
ЛУЛУ. Я вам верю.
ГОЛДБЕРГ (поднимая бокал). Гезундхайт!
ЛУЛУ. У вас есть жена?
ГОЛДБЕРГ. У меня была жена. И какая жена. Вот вы послушайте. По пятницам, перед обедом, я обычно совершал небольшой моцион, гулял по парку. Э-э, сделайте одолжение, сядьте на минутку на стол, вы не против? (Лулу садится на стол. Голдберг вытягивает ноги.) Так вот, небольшой моцион. Я гулял и по пути кивал маленьким мальчикам, маленьким девочкам, — я никогда не делаю разницы, — потом возвращался в свой маленький домик с плоской крышей. «Сими, — кричит, бывало, жена, — ну-ка, скорее домой, пока не стало холодно.» А на столе — знаете, что меня ждет на столе? Кусок нежнейшего рольмопса, какой только можно себе представить… с соленым огурцом.
ЛУЛУ. Я думал, что вас звали Нэт.
ГОЛДБЕРГ. Она звала меня Сими.
ЛУЛУ. Наверно, вы были прекрасным мужем.
ГОЛДБЕРГ. Видели бы вы ее похороны!
ЛУЛУ. А что?
ГОЛДБЕРГ (вздыхая и качая головой). Какие похороны.
МЭГ (Маккену). Папа обещал взять меня с собой в Ирландию. Но потом он уехал.
ЛУЛУ (Голдбергу). Как вы думаете, вы знали меня, когда я была маленькой девочкой?
ГОЛДБЕРГ. А вы были хорошей девочкой?
ЛУЛУ. Хорошей.
МЭГ. Не знаю, поехал ли он в Ирландию.
ГОЛДБЕРГ. Может быть, в детстве мы вместе играли в чижа.
ЛУЛУ. Может быть.
МЭГ. Он не взял меня с собой.
ГОЛДБЕРГ. Или плясали «Вот крадется ласка».
ЛУЛУ. Это такая игра?
ГОЛДБЕРГ. Ну конечно, игра.
ЛУЛУ. Вы меня уморили.
ГОЛДБЕРГ. Это ничего.
ЛУЛУ. Я всегда любила пожилых мужчин. С ними как-то успокаиваешься.
Они обнимаются.
МАККЕН. Я там знаю кое-какие места. Роскри. У матушки Нолан.