Потом он все-таки забрел в один странный магазинчик, чтобы купить подарок Акимовым, точнее, младенцу. Выбрал почему-то слона, довольно увесистую статуэтку.
…Годовалый младенец лежал в покое в гостиной, где собирались гости на него посмотреть, пока его не унесут в спальню, чтобы он не смущал застолья.
Угаров пришел одним из последних, и Лара вздрогнула, когда он вошел. Она тайком недолюбливала такого родственника.
Вокруг младенца уже заканчивали славословить его приглашенные. Фактически многие уже потихоньку рассаживались за стол. Батюшки не было, заболел.
Сначала Угаров довольно смиренно вручил Ларе подарок — слона. Лара снова вздрогнула.
— Почему слон? Зачем младенцу слон? — растерялась она.
— Ларочка, не возражай, — вмешался Виктор. — Это нелепо, но Вадим свое дело знает.
Но когда Угаров подошел к младенцу, тот заревел, залился слезами. Угаров тут же отскочил, и младенец тут же успокоился.
Вначале на это не обратили внимания, но когда Угаров второй раз, а потом и третий подходил к дитяти, тот неизменно ревел.
Лара встрепенулась.
— Вадим, что это такое? Объясните! Вы подходите к невинному младенцу, и он тут же плачет. В чем дело? Что от вас исходит? Ребенок-то Божий, он чувствует…
— Что он может чувствовать? — разозлился Угаров. — Да вы на него посмотрите внимательно! Он явно недоразвитый!
Тут уж побагровел обычно добродушный отец.
— Что? Что ты сказал? Наш младенец недоразвитый?!
— А что тут особенного?! Бывает! Рождается недоразвитый ребенок, с мозгами набекрень…
— Ты что, с ума сошел?! — Виктор почувствовал, что сам сходит с ума от ярости. — Да сам дядя Саня, он сейчас подъедет, сказал, что у Димочки многозначительное лицо!
— Ну и что?! Дядя Саня, как известно, пьет много, вот ему и померещилось многозначительное лицо!
— Витя, он твой брат, но за такое мнение о ребенке пусть убирается из нашего дома вон! — закричала Лара. — Я не могу терпеть его ни одной минуты!
И она швырнула пресловутого слона на пол.
Гости, уже предвкушавшие добрую выпивку, зашумели и стали вставать со своих стульев.
Виктор ценил родственные связи, и его доморощенное терпение рухнуло. Он схватил брата за шиворот и стал выводить. Угаров страшно брыкался и, отбиваясь, покрикивал, что у младенца на лбу написано, что он недоразвит.
Угарова с помощью гостей вывели, не причиняя ему, впрочем, ущерба. Пищащее дитя успокоили улыбками.
А потом всеобщее веселье, радость по поводу крещения и рождения человека да и стопки водочки сделали свое благородное дело. Добролюбию не было конца.
Когда все закончилось, Лара, раскрасневшись от радости и благоденствия, все-таки заметила мужу:
— Извини, но Вадика я всегда подозревала в чем-то… даже не могу выразить, в чем…
Виктор задумчиво крякнул.
А Угаров, придя домой, впал в моральный кризис, причем, как он почувствовал, надолго, может быть, навсегда…
Навеяно рассказом Ч. Диккенса «Крестины в Блумсбери».
Юрий Мамлеев — писатель, драматург, поэт, философ. Автор романов «Шатуны», «Московский гамбит», «После конца», «Вселенские истории», а также философских трудов «Судьба бытия…», «Россия Вечная». Живет в Москве. Рассказ «День рождения» был впервые напечатан в журнале «Сноб» (декабрь/январь 2012–2013).