Сяопо заволновался. Вдруг его осенило: он выпустил ноги противника и очутился за его спиной. Чжан хотел стукнуть его головой, но Сяопо перед ним не оказалось. Он обернулся. Трах! Что-то ударило его в живот, словно мяч, нет, более твердое, чем мяч. О, так это же голова Сяопо! Куда девалась уверенность Чжана! Он положил руки на голову, словно что-то обдумывал. Сяопо наносил ему удар за ударом.
«Надо сдаваться»,— решил Чжан. Все плыло у него перед глазами, ноги подкашивались, в ушах свистело. Он плюхнулся на землю, зарывшись головой в цветы.
— Все! Извини! — сказал Сяопо, вытирая пот со лба и плеч.
— Все! Извини! — с трудом шевеля губами, произнес Чжан, лежа на земле среди ярко-красных цветов.
Наблюдатели помогли Чжану подняться, а он, держась за живот, сделал вид, что ему на все наплевать, и сказал:
— Вот досада! Эти цветы совсем не пахнут. Сяопо взял кораблик и понес его на спортплощадку. Там, возле кустарника, его ждала Сяоин.
— О, Сяопо! Сяопо! Я все видела. Ты отлупил Чжана, ты отомстил за меня! Отомстил! — Сяоин от удовольствия даже ножкой топнула.
— Вот твой кораблик, Сяоин! Береги его и никому не отдавай,— сказал Сяопо.
«А что я вздул Чжана, это хорошо, по крайней меде не будет больше девочек обижать. Спина у меня пройдет — это ничего» — так рассуждая сам с собой, Сяопо вошел в класс.
Что и говорить! Драка — дело трудное.
8. СЯОПО СБЕЖАЛ С УРОКА
Шел урок арифметики. Учитель держал палочку и мел. Он написал на доске две семерки, откашлялся и, слегка стукнув палочкой по доске, громко спросил:
— Сяоин! Сколько будет семью семь?
Сяоин встала и, переминаясь с ноги на ногу, опустив голову, молча смотрела на бумажный кораблик, который лежал перед ней на столе.
— Отвечай же! — Снова стукнула палочка.
Сяоин посмотрела по сторонам, надеясь на помощь товарищей, но все сидели опустив голову, словно обдумывая что-то очень важное.
— Говори! — Палочка учителя нервно застучала по столу.
Чжан, сидевший на задней скамейке, тихо сказал:
— Семью семь — это два раза по семь. Не поднимая головы, Сяоин сказала:
— Семью семь — это два раза по семь.
— Что? — Учитель словно не расслышал.
— Две семерки — это два раза по семь,— повторила Сяоин и, вздохнув, села на место. Потом добавила: — Так сказал Чжан.
— А? Чжан? — Учитель, казалось, не знал, как ему поступить, но тут же обратился к Чжан Туцзы: — Две семерки — это сколько? Отвечай быстрее!
— Не спрашивайте меня, учитель! — заявил Чжан.— Цифра семь — очень скучная цифра, ничего интересного в ней нет.
Учитель поглядел на семерку, написанную им на доске,— она и правда выглядела не очень весело.
Сяопо посмотрел на Чжана и одобрительно захлопал в ладоши. Стукнув палочкой по столу, учитель спросил:
— Кто хлопал?
Сяопо все очень любили в классе, и никто его не выдал. Сяопо сам признался:
— Это я хлопнул, учи…— Он не выговаривал полностью «учитель», а произносил только первую часть слова, немного нараспев: «учи-и…»
— Ты? Зачем?! — крикнул учитель.
— Семерка действительно какая-то некрасивая. Вот восьмерка — дело другое: она похожа на две маленькие сережки, или на тыкву-горлянку, или на два слипшихся леденца…
Не успел Сяопо договорить, как все хором закричали:
— Мы любим леденцы! Хотим леденцов!
— Сколько будет семью семь, я спрашиваю тебя! — закричал учитель, изо всех сил стукнув своей палочкой.
— Я еще не кончил, учи-и… На семерку смотреть противно, даже говорить о ней не хочется. То ли дело восьмерка! Дважды восемь — шестнадцать; четырежды восемь — тридцать два; пятью восемь…
— Я спрашиваю, сколько будет семью семь? Зачем же ты говоришь о какой-то восьмерке! — Учитель так разволновался, что не заметил, как положил в рот кусочек мела, пожевал и проглотил его, затем уселся за стол и стал распекать учеников: — Не выучили! Ничего не знаете! Безобразие! Позор!
— Дважды восемь — шестнадцать; четырежды восемь — тридцать два; пятью восемь…— продолжал считать Сяопо.
Тут все зашумели, каждый на своей грифельной доске принялся писать цифру «восемь».
У Сяопо восьмерка получилась большой, он повернул доску боком и показал ребятам. Как интересно! Если на восьмерку смотреть сбоку, она похожа на очки.
Все стали поворачивать свои доски — действительно как очки.
А если нацепить очки на нос… .
Чжан положил доску себе на нос, будто очки.
— Девятка тоже интересная цифра. Перевернешь ее вверх ногами — и получится шестерка.— Сяопо написал на доске цифру «девять», потом перевернул доску, так и есть: шестерка!