— Если кому считать… добрым здравием.
— Но это не смерть. Ни одного умершего пока нет.
— Всего три дня… с начала эпидемии.
— Надежда умирает последней.
— Я слышал… про твою маму.
Тим промолчал.
— И про жену тоже.
— Подумаешь.
— Тим, прости ее. Тебе… станет легче.
— Я это уже второй раз слышу за текущие сутки. Черт, да мне уже легче! Никто денег не требует.
— Не поминай его… пожалуйста. Ну, этого… которого ты только что помянул. Не надо… при умирающем.
— Юрка, прекрати Христа ради. Обойдется, вот увидишь.
— Тим… а ведь я все-таки… проскочил тогда… через огненный сектор.
— Чего?
— Я вменяем… не смотри на меня так. Ребята повернули… когда давить начало, а я… Думал, помру. Выжил. И проскочил туда.
— И что там?
— Рай.
— То есть?
— Зеленые… нетронутые леса. Птицы. Озеро. Я низко висел… даже зверей видел. Только людей… нет. Ни людей, ни домов… ни полей засеянных… Эдем.
— Ты не садился?
— Хотел сесть. Меня не пустили.
— Кто? Отец?
— Да нет… что ты. Связь оборвалась сра…зу, как исчезло давление. Просто не смог сесть. Такое чувство, что кор…пус в тину уходит, чем глубже — тем гуще тина, пока совсем не… встал. А вверх — как поплавок вы…скочил. Мог лететь дальше. Вернулся.
— Почему?
— Страшно стало… нет, не то слово. Не страшно. Стыдно — так… точнее.
— Стыдно?
— Да. Знаешь, Тим, Апокалипсис сли…шком мягко написан. Пощадил Иоанн наше человеческое самолюбие. Мы — не грешники и пра…ведники. Мы — глисты в ее теле. Она… лечится, Тим.
— Обратно-то как летел?
— Идеально. Никакого да…вления, как будто что-то сзади под…талкивало.
— Тебе тяжело говорить.
— Снача…ла ничего. Те…перь устал.
— Тебе плохо?
— Мне… лучше.
— Юрка, не смей, не умирай!!!
Юра открыл глаза, вдохнул:
— Это — не смерть. Ты… сам сказал. Мне действи…тельно хорошо.
Тим прикоснулся к жесткому деревянному плечу пилота.
— Тим! Горя…чо, — вздрогнул Юра.
— Извини. Юрка, держись!
— Вызови машину… когда…
— Нет, Юрка, нет, а я как же… да что же вы все!
Человек — нет, мумия человека — молчала. Тим плакал. Слезы шипели и испарялись на щеках, оставляя белые полоски соли, которые очень быстро становились бурыми…
Команда приехала через двадцать минут.
— Я поеду с вами, в клинику, — заявил Тим.
— Нельзя, заразитесь.
— Я был в контакте с ним, а до этого — с матерью, она тоже болеет. Я надену комбез, как у вас, и намордник. Пожалуйста.
— Неважно выглядите. У вас температуры нет?
— У меня градусника нет.
— Ладно, поехали.
Звонок.
— Тим? Наконец-то я тебя нашла!
— Светик? Как ты?
— Опять на берегу.
— Вы едете или нет? — поинтересовался санитар.
— Сейчас, пожалуйста, одну минуточку! — пробормотал Тим, прикрывая трубку ладонью. — Пожалуйста, сестренка звонит, она — с шельфа, я, может быть, слышу ее последний раз!
— Давайте быстро.
— Светик, родная, как ты?
— Уже нормально. Юрке привет!
— Передам… где вы размещаетесь там?
— Где придется. В моем номере пять человек живут, и еще подселять будут! Ничего, зато вода остановилась!
— Слава богу… Можешь не кричать, тебя хорошо слышно.
— Ага. Одна из лучших линий в Европе. Все рухнет, а она останется. Тим, как мама?
— Нормально. Диагноз не подтвердился.
— Отец?
— Заработал еще звездочек, и я — тоже.
— Все геройствуешь?
— А то!
— Мальчишка. Тим, а у нас, похоже, война кончилась.
— Да ну?
— То есть, пока. Они больше не нападают, они ведут себя как раньше, как было до городов на шельфе. Вылавливают утопающих, провожают суда. Очень своевременно, спутниковой навигации-то нет, все по старинке.
— Чего это они?
— Да кто ж их знает… может, мы когда-нибудь поймем друг друга. Транспланты уже, кажется, начинают их понимать… Тим!
— Да?
— Самое главное: мне разрешили трансплантацию.
— Ух, ты! А медкомиссия?
— Они разработали новый курс адаптации, более долгий, зато — щадящий. Трансплантов не хватает, население разрослось, а кормить некому, — Светланка засмеялась. — И возрастной ценз, кстати, подняли до тридцати пяти лет. Может, ты?
— Что? Да ну, — При мысли о воде Тиму стало нехорошо. — А кто ж тут гасить все будет?
— Маньяк ты, Тимка.
— Ну… так получилось. Я рад за тебя, сестренка. Все будет хорошо, обязательно!
— Я знаю. Вот только вас не хватает.
— Увидимся еще, Светка!