Пользуясь этим, Тайная Полиция так глубоко проникла в наше движение, что, несмотря на всю осторожность и осмотрительность, ей становятся известными не только все наши планы, но даже обсуждения, проходящие в высшем руководстве организации. Они знают все: наши намерения, замыслы, сроки и даже, наверное, личный состав. Я, конечно, понимаю, что оказаться в такой ситуации не очень приятно, но лучше прямо смотреть правде в глаза, чем продолжать видеть все в розовом свете.
Я считаю, что остался только один-единственный способ достижения нашей первой главной цели, а именно убийства диктатора. Действуя этим способом, можно пройти всю сеть агентов и шпионов, лишить Тайную Полицию всех преимуществ перед нами и сделать так, что она не только ничего не узнает о наших планах, но даже узнав, вряд ли сможет помешать их осуществлению.
Монклер и Кассон удивленно подняли брови. В комнатё воцарилась тишина, изредка прерываемая лишь звуками случайных капель дождя, падающих на подоконник.
- Если мы признаем, что данная мною оценка сложившейся ситуации, как это ни печально, верна, - продолжал Роден, - то мы должны признать также, что любой известный нам человек, способный и достаточно подготовленный к тому, чтобы устранить Президента, хорошо известен Секретной Службе. Ни один из них не может проникнуть во Францию иначе, чем в роли дикого зверя, на которого будет охотиться не только обычная полиция, но и Бородатые со всей своей гвардией осведомителей. Я убежден, господа, что единственный оставшийся у нас выход - это воспользоваться услугами совершенно постороннего человека.
По мере того, как Роден говорил, недоумение в глазах Монклера и Кассона постепенно сменялось пониманием.
- В каком смысле постороннего? - наконец, решился спросить Кассон.
- Во-первых, кто бы ни был этот человек, необходимо, чтобы он был иностранец. Он не должен быть членом ни ОАС, ни СНС. Он также не должен быть известен не только французской полиции, но и вообще не значиться ни в одной картотеке мира. Слабое место любой диктатуры - бюрократия. Тот, кто не значится в списках, не существует. Убийца был бы для них неизвестной, а значит, и несуществующей величиной. Он смог бы приехать во Францию по иностранному паспорту, выполнить свою работу и спокойно уехать обратно, в то время как французский народ поднимался бы, чтобы уничтожить остатки предательской своры де Голля. Но даже если он и не успеет скрыться, это будет уже не так уж важно, поскольку мы всегда сможем освободить его, применив силу.
Самым важным является то, что он сможет незаметно проникнуть в страну, оставаясь вне всяких подозрений. Это как раз то, что не может сделать в настоящее время ни один из нас.
Оба слушателя молчали, погруженные в свои мысли. План Родена приобретал в их глазах все более четкие очертания.
- Профессиональный убийца, наемник, вот кто нам нужен, - выдохнул Монклер.
- Совершенно верно, - согласился Роден, - было бы безосновательно предполагать, что посторонний человек захочет сделать все это ради любви к нам, из чувства патриотизма или из еще черт знает каких побуждений. Чтобы выполнить такую работу, нужны такие нервы и такой уровень подготовки, которыми может обладать только настоящий профессионал. А такой человек будет работать исключительно за деньги. И за большие деньги, - добавил он, бросив быстрый взгляд на Монклера.
- Да, но как мы найдем такого человека? - начал Кассон, но Роден жестом прервал его.
- Сначала о сути, господа. Здесь, несомненно, еще масса различных деталей, которые нам предстоит обсудить. Но сначала я хотел бы знать, согласны ли вы с такой идеей вообще?
Монклер и Кассон переглянулись. Затем повернулись к Родену и задумчиво кивнули.
- Хорошо, - Роден откинулся на стуле. - Итак, достигнуто соглашение по первому вопросу - идея одобрена в общем. Второй вопрос касается безопасности и является основой всего замысла. Я считаю, что лишь ничтожно малое количество, всего несколько человек, могут быть абсолютно вне подозрений, как возможный источник утечки информации. Это совсем не значит, что ко всем нашим коллегам из ОАС и СНС я отношусь как к потенциальным предателям. Но существует старая истина, что чем больше людей знают тайну, тем меньше уверенности в том, что она сохранится. Суть идеи такова: абсолютная секретность. Следовательно, чем меньше народу будет участвовать в этом деле, тем лучше.