В следующее воскресенье с утра Маттиола повела его в дом за два квартала от них — там имелся в вестибюле исправный телефон, и, покуда Чип листал старую растрепанную телефонную книгу, она ожидала. Морган и Ньюгейт были наиболее часто присваемыми эмигрантам именами, но редко кто из них имел видеофон; среди таких числился лишь один Ньюгейт Морган, и он проживал в Нью-Мадриде.
Чип опустил три жетона и назвал номер. Экран был разбит, но это не имело значения, поскольку видеофоны на Либерти давно не передавали изображение.
Ответила женщина и, когда Чип спросил, можно ли попросить Моргана Ньюгейта, сказала, что можно, но на этом все и окончилось. Молчание затягивалось. Маттиоле, стоявшей неподалеку возле рекламного плаката, ждать надоело, и она приблизилась.
— Его нет? — спросила она шепотом.
— Хэлло? — вдруг послышался мужской голос в аппарате.
— Это Морган Ньюгейт? — спросил Чип.
— Да. Кто вы?
— Говорит Чип! Ли РМ, из Академии Генетических Наук.
Некоторое время трубка молчала и затем:
— Бог мой, Ли?! Ты мне добывал альбомы и угли для рисования?
— Да, — сказал Чип. — И я сказал своему наставнику, что ты болен и нуждаешься в процедуре.
Карл захохотал.
— Точно, это ты сделал, мерзавец! — весело сказал он. — Грандиозно! Ты когда оттуда смотался?
— С полгода уже будет, — сказал Чип.
— Ты в Нью-Мадриде?
— В Полленсе.
— Чем занимаешься?
— Работаю на шахте, — сказал Чип.
— Во имя Христа! Это же конец света! — сказал Карл и, чуть погодя, добавил: — Дьявольски худо здесь, верно?
— Да, — сказал Чип, думая при этом: «Он даже их слова употребляет «Бог мой», «Дьявольски». Готов побиться об заклад — он молится».
— Жаль, что видеофоны тут не работают и я не могу взглянуть на тебя, — сказал Карл.
Вдруг Чипу стало стыдно за свою враждебность. Он рассказал Карлу про Маттиолу, про ее беременность; Карл сказал, что женился еще в Братстве, но удрал оттуда один. И пусть Чип не смеет поздравлять его с успехами.
— Вещи, что я продаю, — ужасны, — сказал Карл. — Рассчитаны только на маленьких детей. Но мне удается три дня в неделю тратить на настоящую работу. Мне грех жаловаться. Послушай, Ли, — нет, не Ли! Чип! Нам надо повидаться, Чип. У меня есть велик с мотором; как-нибудь вечерком нагряну. Нет, постой, — сказал он. — Вы не заняты в следующее воскресенье, ты и твоя жена?
Маттиола испуганно посмотрела на Чипа. Он сказал:
— Пожалуй, нет. Я не знаю.
— У меня будет кое-кто из приятелей, — сказал Карл. — Приезжайте и вы тоже. Идет? Часиков в шесть.
Поскольку Маттиола утвердительно закивала, Чип сказал:
— Мы постараемся. Быть может, что и получится.
— Смотри, только обязательно, — сказал Карл. Он дал Чипу свой адрес. — Я рад, что вы оттуда рванули, — сказал он. — В любом случае здесь лучше, чем там, правда ведь?
— Кое в чем, — сказал Чип.
— Буду ждать вас в воскресенье, — сказал Карл. — Будь здоров, брат.
— Будь здоров, — попрощался Чип и отключил аппарат.
Маттиола спросила:
— Мы ведь с тобой поедем, правда?
— Как, по-твоему, сколько будут стоить билеты? — спросил Чип.
— О, Чип.
— Ладно, — сказал он. — Мы поедем. Но я не приму от него никаких одолжений. И ты ни о чем просить не станешь. Запомни это.
Всю следующую неделю Маттиола по вечерам чинила их одежду, всячески пытаясь придать ей сносный вид, отрезая протертые рукава зеленого платья, колдуя над штаниной, чтобы не так были заметны заплаты.
Дом на самой окраине сталюгородка в Нью-Мадриде выглядел ничуть не хуже, чем большинство домов коренных жителей. Вестибюль был чисто выметен, виски и рыбой почти не воняло, и лифт был в исправности. Рядом с дверью Карла в свежей штукатурке была заделана кнопка: звонок должен действовать. Чип нажал кнопку. Он стоял, застыв в ожидании, Маттиола держалась за его руку.
— Кто там? — спросил мужской голос.
— Чип Ньюмарк, — ответил Чип.
Дверь отперли и раскрыли, и Карл, тридцатипятилетний бородач Карл, с острым взглядом тогдашнего Карла, ухмылялся и тряс Чипу руку и говорил:
— Ли! А я уж думал, вы не приедете!
— Нам подвернулся какой-то добродушный дуролом, — сказал Чип.
— Слава Христу, — сказал Карл и дал им наконец войти.
Он запер дверь, и Чип представил ему Маттиолу. Она сказала:
— Хэлло, мистер Ньюгейт. — И Карл, пожав протянутую ему руку и глядя в лицо Маттиолы, сказал: