Пещера вождя была довольно просторной и светлой. Уютно расположившись на огромной лавке, вождь махнул рукой приглашая всех присесть напротив него. Когда все уселись он неторопливо начал рассказывать.
— Наш народ очень древний. С самого начала времен все знали, что есть тролли. Много войн мы пережили. Много славных предков похоронили. Героев. И всё их оружие до сих пор храним. Каждое из них заговоренное. Каждое из них приносило победу. Большой зал у нас есть. Покажу. Сейчас. — вождь уверенно поднялся и двинулся вглубь пещеры. Кора шла следом за Лемом, с увлечением оглядывая все кругом. Она никогда не была в жилище тролля. Тем более вождя. Пещера была большой. На удивление уютной. Кроме двух лавок на которых они сидели там был еще стол и развешанные по стенам полки с разной утварью и предметами. В углу стояло что-то напоминающее шкаф. И все было очень и очень большим. Хотя тролли и довольно большие сами по себе, но обстановка была как будто вообще для великана. Они прошли в уходящий во мрак тоннель.
Через пару шагов оказалось, что тоннель просто круто поворачивает налево и уже там хорошо освещается факелами. Видимо проветривалось тут тоже очень хорошо, запах гари был очень слабый. В итоге путь вывел их в огромное помещение, тут уже не было факелов, да и не смогли бы они достаточно хорошо осветить всё пространство. Зато были эльфийские зачарованные светильники, зависшие прямо под сводами и по краям огромной пещеры.
— Вождь, а откуда тут эльфийский свет? — не удержалась от вопроса Кора.
— Подарок, — важно ответил тролль.
Он покосился на вампиров, и охотно продолжил:
— После последней битвы здесь было много эльфов, помогали нам врачевательством. После вампирских ран не так-то просто выжить. Многих тогда кровопи… эм… высушили. Вождя нашего славного, тоже неслабо задели. Как ни старался целитель, спасти его не удалось. А вот топор его так и не удалось найти.
Вождь с огорчением посмотрел на увешанную топорами стену. Под каждым топором висела табличка с указанием кому он принадлежал и где именно геройски склонил голову каждый его обладатель. Надо сказать, что оружие тут было только вождей. И только в одном месте одиноко висела табличка без оружия. Подойдя к ней, вождь повернулся к вампирам.
— Здесь должен висеть славный топор великого Родрифа. Найдете его, отдам мальчишку. Все равно бедняге тут уже нормально жить не дадут, — вдохнул вождь.
— Как же мы узнаем, какой именно топор искать? — спросила Кора.
Лем в это время с интересом рассматривал топоры и читал таблички, как будто бы и не слушая рассказ вождя. Отметил про себя, что вообще-то тролли используют разное оружие, но в большинстве случаев всегда предпочитают топоры.
— Да как же его не узнать? — удивился тролль. — Это ж топор вождя!
— А что они особенные? — заинтересовался Лем.
— Конечно! — надулся от гордости вождь. — Они ж принадлежат вождю! Это вам не хмыр нахмыр, — весомо добавил он.
— А ну если не хмыр, — протянул Лем, и спросил, — то есть каких-либо отличий в виде надписей или формы у топора нет?
— Вы что? Вождь он как все! Он в битве как любой тролль сражается. Наравне со всеми! У нас во время битвы нет особенных. И топоры у всех почти одинаковые, — припечатал вампиров тролль.
— А тут вот картинка выжжена, — Кора протянула руку к висящему неподалеку от нее топору, — и вот тут уже другая, — она показала на другой топор.
— Это уже после битв, — начал пояснять тролль, — когда вождь хочет подарить свой топор прилюдно, он выжигает оттиск своей печати на ручке топора.
— А если он не хочет дарить прилюдно, или просто рядом никого нет? — продолжала любопытствовать Кора.
— Тогда на усмотрение вождя. Где хочет там и ставит, хоть на самом топорище! Да только это старый обычай — ставить печати. Обычно топоры не дарят. Таких даренных топоров тут всего три. И все очень старые. Очень, — вождь уставился на печать и на какое-то время выпал из общения.
Вампиры тихонько осматривали пещеру. Добрую половину стены занимали топоры. Но в разрез словам вождя, оружие все же отличалось и формой и материалами. И металлы, и дерево были разные. Эльфийские фонарики так хорошо освещали, что можно было разглядеть каждую мелочь, каждую надпись. Видно было, что за топорами любовно ухаживали. Все они были начищены и блестели так, что глаза слепило. На табличках не было пыли. Даже пол в пещере был без песка. Просто чистый шершавый камень.
— И то… — очнулся тролль, — по-хорошему они уже не принадлежат вождям. Удалось их выкупить после их смерти. И повесить сюда.
— А какая печать была у Родрифа? — Лем внимательно разглядывал печать одного из прежних вождей.
— Была. Красивая была! Да пропала, — вздохнул вождь. — Я-то помню какая была, да нарисовать не могу. Нет у меня талантов.
Лем с Корой переглянулись. Ну и задачка. Хорошо, что такой потеряшка только один. А то пришлось бы им таскать все найденные топоры с печатями на опознание вождю.
— Вождь, а Родриф не мог подарить свой топор кому-нибудь? — поинтересовалась Кора.
— Не знаю, — задумался вождь, — всякое может быть. Мы у всех расспрашивали. Никто не знает где был топор вождя. Сам он умер в лекарне, но тогда такая неразбериха была. В лекарне же все тролли либо в обмороке, либо в коме, либо чуть живые и под действием эльфийских лекарств. Никто не знает вождя принесли туда с топором или уже без, — вождь тяжко вздохнул.
— А куда все остальные топоры делись? — спрашивая, Лем продолжал рассматривать коллекцию.
— Все целые топоры тролли потом разобрали. Они хоть и с виду одинаковые (тут Лем хмыкнул), но у каждого под его руку, да и свои топоры тролли знают лучше своих пальцев. А сломанные гномы выкупили, — вождь вдохнул ещё тяжелее, — иметь сломанный топор позор. А вот впихнуть его за денюжку это хорошо. И от позора избавился и доход в семью.
— Так если это позор как же они продавали? Троллям же пришлось бы признать, что топор его, и покрыть себя позором? — ахнула Кора.
После того как невинного Гролла признали покрывшим позором свой род, хотя он и не виноват ни в чем, она как-то не представляла чтобы тролли так прямо и кинулись к гномам за доходом в семью.
— Кхм, кхм, — прокашлялся вождь, — так никто и не признавался. Собрали все сломанные топоры с поля боя и сдали гномам. А деньги раздели между теми, кто «топора своего не пожалел ради победы над врагом».
— Так это же уже не позор, — воскликнула Кора, — за это орден должны дать!
— Где-то может и должны, а у нас тролль без топора, покрыт позором! — припечатал вождь.
«Дурдом какой-то, — подумала Кора, — вроде не просто так топоры потеряли, вон и деньги всем выдали, а все равно позор».
Как будто угадав ее мысли Лем, закончив рассматривать топоры, пояснил:
— Кора, это называется разница менталитета. Нам никогда не понять логику троллей, как им не понять нашу. Не думай об этом. Прими как данность.
Кора насупившись замолчала. Ей почему-то стало жалко троллей, которые собственные топоры об головы врагов (хотя враги были ее сородичи!) сломали, а им за это позор. Но продолжать дискуссию не стала.
— Много у вас осталось воинов, участвовавших в той битве? — Лем подошел поближе к троллю, отчего тот занервничал и немного отодвинулся. Но взгляда не отвел.