– Почему вы не попытались завлечь меня более приятными способами? Ну, например, прислать цветы? Или пригласить на обед?
– Я думал об этом. Большинство женщин легко попадают в капкан, если он прикрыт легкой романтической дымкой. Но в вашем случае я решил играть в открытую.
Вивьен подозревала, что по свойственной ей доверчивости приписывает Стивену совсем не то чувство, которое на самом деле двигает им. Прежде всего Стивен хотел получить удовольствие от унижения ее отца, не только вынужденного выслушивать бредовые речи бывшего ученика, но и, более того, уступать его оскорбительным требованиям.
– Скажите, Вивьен, – непринужденно продолжал Стивен, – если бы я засыпал вас букетами прекрасных роз или посылал коробки конфет, писал восторженные записки и прочее, вы согласились бы спать со мной?
– Конечно нет!
Впрочем, Вивьен слегка покривила душой. Несмотря на возмутительную манеру поведения, в докторе Фоссе осталось что-то от того искреннего, порывистого, похожего на взлохмаченного щенка юноши, который жил долгие годы в ее памяти. Только теперь он вызывал у Вивьен бурю чувств, которым она пока не находила названия.
В спальне повисла тревожная тишина.
– Я думаю, – тихо промолвил Стивен, – некоторые правила стоит изменить.
– Чем вы еще хотите удивить?
– Я вижу, вы скептически относитесь к моим искренним попыткам объясниться. Кстати, вы настаивали на разговоре, а не я, – напомнил Стивен. – Пора остановиться.
Вивьен насторожилась, испугавшись, что он нарушит обещание не применять силу. Но Стивен повернулся к ней спиной и пошел в угол комнаты, где стояли ее чемоданы. Ловко открыв один из них, он как ни в чем не бывало стал рыться в содержимом. Потерявшая от подобной наглости дар речи, Вивьен с удивлением наблюдала, как он вытаскивает ее нижнее белье.
Одно движение руки – и все вещи оказались в камине.
– Что вы делаете! – Вивьен бросилась к весело вспыхнувшему огню.
– Моя игра, мои правила, – невозмутимо напомнил Стивен. – Я волен делать то, что хочу. Вы забыли? – притворно ласково спросил он.
Вивьен застыла, глядя на пожирающие ее вещи языки пламени. Стивен, не говоря ни слова, подошел к шкафу, стоящему в углу, открыл его и достал ворох изящного шелкового белья, переливающегося в отблесках огня нежными красками.
– Это, вероятно, оставлено вашими прекрасными посетительницами, – ехидно предположила Вивьен.
– Да, Роджер был прав, – Стивен задумчиво пожевал губами, – вы не только имеете собственную точку зрения, но и не боитесь высказывать ее.
– Если вы рассчитывали заполучить молчаливую возлюбленную, готовую с благодарными поклонами выполнять ваши желания, то вы ошиблись. Куклы с приклеенной улыбкой из меня не получится.
Стивен игнорировал попытку уязвить его.
– По-моему, я предлагаю вам более приятные веши, чем изготовленные из грубых монастырских холстов. Я приготовил это специально для вас.
– О! – Вивьен никогда не носила такого роскошного белья, но показать своего восхищения не хотела. – Так и вижу вас в магазине дамского белья.
– Как ни странно, сейчас почти все можно заказать по телефону.
– Надеюсь, это белье вы не швырнете в огонь? – язвительно осведомилась Вивьен, хотя ее приятно взволновала заботливость Стивена.
Внимательно разглядывая разноцветный шелк, он какое-то время молчал, вполне серьезно раздумывая над ответом.
– Пожалуй, нет, – наконец вымолвил он, – пока не стоит. Может быть, мы сделаем это вместе, но позже. – Стивен улыбнулся каким-то своим мыслям и уточнил: – Много, много позже… Знаете, Вивьен, я прихожу к выводу, что вы заперли свою сексуальность на замок. Она живет только в вашей музыке. Мне казалось, что первая ночь в моем доме будет для вас чарующей эротической сказкой, но, боюсь, это удовольствие придет к вам не так скоро, как мне бы хотелось.
Стивен бросил охапку шелка на постель – белье беспорядочно рассыпалось, поблескивая, как новогоднее конфетти, – подошел к безмолвной Вивьен и положил руку на ее обнаженную грудь.
Не отрывая мрачных, но полных желания глаз от замершей в испуге Вивьен, он наклонился и едва коснулся губами ее нервно подрагивающего рта.
– Вы чувствуете огонь, который пылает во мне? – хрипло прошептал Стивен.
Его дыхание щекотало ее губы, Вивьен ощущала легкий запах крепкого рома. Он наклонился еще ниже и поцеловал мягкую выпуклость груди. Сердце Вивьен бешено забилось.
– Я мог бы взять вас сейчас, здесь, прямо на полу. Вы стонали бы от сладкой дрожи, а я снова заставил бы вас пережить минуты высшего блаженства. И еще раз, и еще… всю длинную ночь. Я могу подарить вам несравненное сексуальное наслаждение, и вы будете умолять меня не останавливаться.
Его слова, яростный и нетерпеливый блеск его глаз пробуждали в Вивьен ответную волну страсти. Ее прежние наивные воспоминания и мечты были скромной романтической фантазией. Она и не подозревала, что просто слова, пусть даже откровенно эротические по смыслу, способны заставить трепетать каждую клеточку ее тела.
Вивьен прекрасно понимала, что противоречивые чувства, которые вызывал у нее Стивен, независимо от разработанного им сценария в конце концов затянут ее, как в омут, в его постель. Но что же будет с ней дальше?
Она не успела додумать эту мысль, потому что Стивен впился в ее губы с грубой, ошеломляющей яростью. Его поцелуй так же, как и его слова, вызвал у Вивьен двоякое чувство – смесь возмущения и страстного желания. Это был поцелуй, полный дикой, первобытной силы. Губы Стивена терзали ее губы, небритый подбородок царапал нежную кожу лица, язык все глубже протискивался в глубину рта Вивьен.
И правая рука, и сталь левой, изувеченной, руки тянули ее распущенные волосы вниз, заставляя Вивьен запрокидывать голову все дальше и дальше, что делало поцелуй еще более затягивающим, поглощающим ее целиком.
Голова у Вивьен кружилась, мысли куда-то исчезли, тело будто таяло в сладкой истоме…
Поцелуй оборвался так же стремительно, как и начался.
– Вы сегодня устали. Долгий перелет, заснеженная дорога… – донесся до ее слуха голос Стивена. – Отложим до завтра.
Вивьен с трудом открыла глаза, вырываясь из тумана неутоленного желания, пытаясь вникнуть в смысл того, что говорил Стивен. Смущенная и растерянная, она казалась себе инопланетянкой.
– Не понимаю, что вы хотите от меня.
– Что я хочу, милая Вивьен?
Стивен крепко взял ее за подбородок и пристально заглянул в глаза, вновь заставив Вивьен трепетать. Его взгляд был настойчивым, но не угрожающим.
– Я хочу всего!
Сделав это странное заявление, он собрал с кровати белье и вышел из спальни.
Истязания, которых с опаской ждала Вивьен, теперь казались ей почти подарком по сравнению с той болью, которую вызвал неожиданный уход Стивена. Как может человек в одно мгновение меняться – то пылать, а то становиться холодным как лед? Его игра, его правила, вспомнила Вивьен и мрачно усмехнулась.
Потрясенная до глубины души сценой, которая только что разыгралась в спальне, и собственными ощущениями, всплеск которых спровоцировало поведение Стивена, она села на краешек кровати, закрыла глаза и постаралась успокоиться.
Вивьен давно мечтала освободиться от оков пуританского мышления и правил поведения, крепко вбитых в ее голову наставницами из монастырской школы. Ей хотелось перестать постоянно сдерживать себя, ограничивать и контролировать, надоело рассчитывать каждый свой шаг и взвешивать каждое свое слово. Ей хотелось рисковать, чувствовать опасность, принимать вызов. Хотелось жить полной жизнью, со всеми ее тревогами и волнениями, неожиданными поворотами и сюрпризами, безумными спонтанными решениями и сумасбродными поступками. И хотелось, чтобы посещавшие ее время от времени сексуальные фантазии стали наконец реальностью.
А тут как раз, будто специально, и Стивен подвернулся. Может быть, это подарок судьбы?
При воспоминании о его поцелуе у Вивьен перехватило дыхание. Она удивилась, как может всего лишь один простой поцелуй произвести такое воздействие на ее душу и тело. Ну хорошо, допустим, это был не простой поцелуй. Это было как действие миниатюрного взрывателя, который инициировал настоящий эмоциональный взрыв.