Дэрил фыркнул громче, но спрашивать ничего не стал. Поднял журнал с дивана, пролистал, швырнул обратно. Схватил мобильный телефон, валявшийся на тумбочке:
– Это еще зачем?
– Понятия не имею. Дети, наверное, играют.
Обнюхав каждый угол, Дэрил повернулся к Кэрол:
– Нормально вроде.
– Жить можно? – Улыбка так и рвалась с ее губ, и Кэрол кусала щеки изнутри.
– Ага. – Он передернул плечами. – Не козел?
– Кто? – оторопела Кэрол.
– Ну этот…
Дэрил ткнул пальцем в фотографии Тобина и тут же сунул ладони под мышки.
– Не думаю, – протянула Кэрол, – но можем дождаться его и спросить.
Использовав свое самое громкое, контрольное фырканье, Дэрил вышел на крыльцо. Схватил лежащую на подоконнике сигаретную пачку. Попытался сесть на качели, провалился куда-то назад, вскочил, недовольный, и устроился на ступеньках. Кэрол села рядом.
– Спасибо, – сказала она.
– За что?
– Что присматриваешь за мной.
Дэрил протянул ей сигарету.
– Курево здесь, значит, никогда не кончается?
– Один плюс есть, это точно.
Кэрол отвечала, не слушая сама себя. Она вспоминала покрасневшие в ответ на ухмылку Абрахама уши Дэрила. Его дыхание, которое становилось тем неровней, чем дольше они обнимались.
Его губы на своих веках. Вчера. Перед тем, как…
Ей могло это привидеться в горячке, разве нет?
А если нет, что необычного в поцелуе на прощанье?
Дэрил был самым близким членом ее семьи - даже сейчас, после этих долгих недель молчания и недопониманий. Вздумай он умирать на ее руках, разве она не целовала бы точно так же его вспотевший лоб, не прижимала бы к себе, не говорила бы срывающимся голосом?
– Хорошо, – сказал он.
– А?
– Хорошо, говорю.
– Хорошо – что?
– Что ты.
Разнеси судьба их не на два месяца, а на двадцать лет, они бы, пожалуй, точно так же бы и встретились: сели рядом курить, помолчали бы, каждый про себя радуясь тому, как спокойно внутри, когда рядом с тобой твой друг.
– Надо выбираться. – Он затушил сигарету об ступеньку, игнорируя стоявшую рядом пепельницу.
– И как ты предлагаешь это сделать?
– Короче, думаю, нужно взорвать тут все.
Кэрол уткнулась носом в колени.
– Чего смеешься?!
– Ничего… Погоди! О-хо-хо…
– Дело говорю. Если это ад какой, или чистилище…
– Предлагаешь отомстить сатане? Дэрил, я думаю, огнем его не удивить.
– Придумай что получше.
– Я думала, поверь! Пыталась столько раз. – Она стала загибать пальцы: – Игнорировала этот день начисто – ничего. Делала его идеальным – не сработало. Довела тебя своими странностями – ничего не вышло.
Он совсем не злобно пихнул ее локтем:
– Ничего не довела.
– Молчи. – Кэрол потерла лоб. – Ты меня в сумасшедшие записал, я знаю.
– Немного, может. Когда по лесу гонялась.
– Вот развернулся бы и спросил. Дэрил, честное слово, ну. – И она загнула четвертый палец: – Даже умереть, и то не помогло.
Дэрил посмотрел зачем-то на небо, щурясь.
– Нас двое, – сказал он.
– Заметила.
– А помираешь ты одна.
– Ты к чему ведешь?
– Может, отсюда вдвоем выбираться надо.
Кэрол не успела ответить: мистер и миссис Данн, под ручку шедшие мимо, поприветствовали их.
– Через полчаса начнется бинго! – возвестила миссис Данн. – Кэрол, ты ведь идешь?
Она чувствовала на себе пристальный взгляд Дэрила.
– Будут призы. – Мистер Данн обращался к Дэрилу. – Говорят, растворимый кофе и сушеная вишня.
Дэрил толкнул ее коленкой.
– Ты понимаешь, о чем говоришь? – прошептала Кэрол.
– Или так, или сушеная вишня, – отозвался он. – Каждый день.
Кэрол встала, заслоняясь рукой от солнца.
– Мы придем, – сказала она, кивнув старичкам. – Только уладим кое-что.
Кэрол привалилась к холодной стене в оружейной и вытянула ноги на полу. Проверила магазин. Дэрил, устроившийся напротив, щелкнул предохранителем.
– Все можно решить, Кэрол! – послышался из чулана голос Оливии. – Не надо глупостей делать!
– Не слушай, – тихо посоветовала Кэрол. – Она завтра не вспомнит.
– Понял давно… – Дэрил покосился на дверь чулана. – Больно уж орет. Еще придет кто.
– Так давай ускоримся. Решил?
– Я в тебя стрелять не буду.
– Черт, Дэрил.
– Хрена.
– Я не хочу кончать с собой!
– Пофиг, мы уже в аду. Сильнее не накажут.
– Или в чистилище.
Дэрил призадумался.
– Вы еще там? – Оливия стучала не переставая. – Выпустите, кто-нибудь!
– Давай по-другому. – Дэрил положил пистолет на колени.
– Нет, спасибо, второй раз я в пасть к ходячему не полезу.
– Можно прыгнуть откуда-нибудь…
– Прыгай на здоровье, а я не хочу знать, с каким звуком ломаются мои кости.
– Кровопотеря. Ножом если тут…
– Дэрил!
– Стрелять совсем паршиво. А если отрава?
– Я прямо сейчас застрелюсь, только чтобы не пить “Крота”.
Он посмотрел на нее из-под отросшей челки:
– Не боишься?
– Нет. Идея-то хорошая.
Ей не хотелось вслух говорить о самом большом страхе. Они ведь могут умереть по-настоящему. Ни Кэрол, ни Дэрил понятия не имели, по каким законам живет злой перевернутый мир, который мог выпустить их из ловушки, а мог навсегда погубить.
– Не могу здесь оставаться, – спокойно сказала Кэрол. – Ты еще поймешь, как это бывает тяжело.
– Надеюсь, что нет.
– Давай, Дэрил. На счет три. – И тут же потянулась к нему: – Подожди…
Это или новое начало, или ее последний день на этой безумной земле.
Она не простит себе, если не проверит свои догадки.
Пальцы легли на шею Дэрила, и Кэрол почувствовала, как бьется жилка у него под кожей. Дэрил вздрогнул, когда она коснулась его, но тут же замер каменным изваянием. Кэрол прижалась губами к его губам.
– На помощь! – вдруг ожила притихшая было Оливия.
Кэрол легонько прикусила нижнюю губу Дэрила. Он прерывисто вздохнул.
– Надо торопиться. – И Кэрол отползла назад, к стене. – Быстро. Дэрил. На счет три.
Подняла пистолет, целясь ему в голову. Безумие. Безумие. Губы у него такие мягкие. У Дэрила Диксона мягкие губы. Проверила что хотела, молодец, живи теперь с этим: друг так не хватает за плечо, когда ты его целуешь, друг не стонет как от глубокой раны, когда ты проводишь языком по его губам, у друга не бьется сердце так, что, кажется, слышно в тишине кладовой, когда ты упираешься коленом в его бедро и не можешь понять, от кого из вас двоих идет этот жар.
– Дэрил!
Он сонным движением поднял свое оружие.
– Раз… Удачи нам.
Дэрил смотрел ей прямо в глаза. Она прицелилась.
– Два… Я рада, что ты оказался здесь со мной.
Завтра они будут так счастливы тому, что выбрались. Им будет совсем не до этого дурацкого поцелуя.
– Кэрол.
– Три!
========== День 10 ==========
Ей снилось, что она работает. Сидит за столом в офисе. Хлопают двери, жужжит принтер, печатаются документы. Она брала теплую бумагу и раскладывала по разным стопкам. Во сне Кэрол вспомнила, что бумага после принтера пахнет как-то странно и вкусно. Она поднесла стопку документов к лицу и хотела сделать вдох, но ничего не получилось. Нос заложило, дурацкая простуда. Вдруг Кэрол поняла, что не может дышать вообще, запаниковала и проснулась, на грани между сном и реальностью чувствуя, что кто-то схватил ее за нос двумя пальцами. Она вскочила с хриплым криком и бросилась сражаться с уплывающей от ее лица рукой, но пелена быстро спала с глаз, и Кэрол увидела перед собой хмурого Дэрила.
Тобин заворочался:
– Что?..