– Дэрил, ты с ума сошел?! – Кэрол потрогала нос. Страх из ее сна растворялся в воздухе.
– Тебя фиг разбудишь, – сказал Дэрил.
– Какого черта? – Тобин сел на постели.
– Ты раньше меня просыпаешься? – спросила Кэрол у Дэрила.
– Ага, – ответил он. – Соня.
– Доброе утро, – сказал Тобин с нажимом.
Кэрол вдруг натянула одеяло повыше, сама не зная, почему ей неловко быть перед Дэрилом сонной, растрепанной, в тонкой футболке, хотя видел он ее всякой, и бывало похуже, чем сейчас.
Дэрил нетерпеливо переминался с ноги на ногу:
– Как нам узнать-то теперь, получилось или нет?
– Если бы ты не пришел сюда, гений, я бы узнала, послушав Тобина.
– Че?..
– Он всегда говорит одно и то же, когда просыпается.
– Доброе утро, – снова сказал Тобин - на этот раз немного испуганно. Дэрил вопросительно посмотрел на Кэрол.
– Не это, – вздохнула она. – Про овсянку и… Господи, да неважно теперь.
– Уж извини, что пришел! – разозлился Дэрил.
– Я не о том!
Тобин потрогал Кэрол за плечо:
– У тебя… у вас… все нормально?.. Кэрол, я не понимаю.
– Погоди, – бросила она. – Дэрил, который час?
– Семь утра.
Кэрол застонала:
– Карл и Джудит еще не скоро появятся.
– Ну, – сказал Дэрил, – мы выжили. Значит, получилось. Нет?
Кэрол соскользнула с постели, набросив одеяло на плечи, и бросилась к стулу, на котором лежала сложенная одежда. Джинсы и рубашка были чистыми.
– Эй, – позвал Тобин.
Кэрол повернулась к Дэрилу:
– Но если бы сработало, мы и не должны были проснуться в луже крови?
– Ага, и откуда тебе знать?
– Если бы сработало… Мы бы очнулись в саване под землей.
– Я говорил, что идея тупая! – Дэрил от души пнул стул. Тобин вздрогнул:
– Послушайте, я не знаю, что происходит, но мой стул этого не заслужил!
– Не пинай стулья, Дэрил. – Кэрол встала у окна. Утро выглядело чудовищно знакомым, но никогда не знаешь наверняка, так ведь? – Про саван – это мои фантазии. Я знаю столько же, сколько и ты. Может, сработало, и день новый, и мы новенькие-чистенькие.
– К слову о чистеньких. - Тобин сверлил глазами грязные ботинки Дэрила, которыми тот успел нашлепать по ковру. Кэрол осенило:
– Там что, дождь?
– Не, – мотнул головой Дэрил. - Я через дворы бежал, влез на чьем-то газоне в лужу от поливалки.
– Черт… Дождь был бы как знак… – Придерживая одеяло на плечах, Кэрол быстро переоделась. – Ладно, идем. – И повернулась к Тобину: – Прости.
Она быстро чмокнула его в лоб, ошарашенного, сонного, с белыми комочками в уголках глаз, и поняла, что на самом деле не испытывает сожаления. Тобин давно перестал быть настоящим.
– Я сделаю овсянку! – крикнул Тобин ей вслед. Кэрол вздрогнула. Нет, это еще ничего не значит.
Они вышли из дома. Сигаретная пачка лежала там же, где всегда – на качелях. Александрия медленно просыпалась. Кто-то помахал ей со своего крыльца, и Кэрол вяло махнула рукой в ответ. Дэрил шумно дышал.
– Слушай, – сказала Кэрол. – Вчера я…
– Я больше никогда такого делать не буду, – перебил ее Дэрил. – На хрен. Никогда.
Она и раньше видела его подавленным. Черт, она видела его разбитым, она видела его распадающимся на кусочки. Но ей еще не приходилось чувствовать такую вину за это.
– Дэрил. Прости меня.
– Я тебя убил. Второй раз.
– Первый раз была не я, а ходячая…
– Убил второй раз.
– Я была уверена, что получится!
– Ничего не вышло.
– Мы еще не…
Вдалеке шли к воротам Юджин и Хит. Они на ходу спорили о чем-то: точнее, спорил Хит, а Юджин невозмутимо отвечал, от чего Хит распалялся только сильнее.
– Пересменка, - сказал Дэрил. – Как вчера.
“И как все дни”, – подумала Кэрол. Она украдкой посмотрела на Дэрила. Глаза его бегали, а плечи были напряжены. Он искал хоть какую-то мелочь, которая могла бы доказать, что день не начался заново. И Кэрол, прежде, чем они сойдут с ума от ожидания, потянула его за рукав. Они шли по улице, ежась от утренней прохлады, и руки Кэрол покрывались цыпками. В голове крутилось нечто, похожее на молитву. Только четыре слова: “Пожалуйста, пусть все кончится. Пожалуйста, пусть все кончится”.
Дверь в дом Рика была открыта. На крыльце стояла большая кружка с надписью “Ненавижу понедельники”. Дэрил шагнул к ступенькам и замер.
– Все дети так делают! – послышался голос Мишонн. Рик что-то ответил неразборчиво. – Где ты был, когда Карл в памперсах ползал?
Ее рука появилась в дверном проеме: схватившись за косяк, Мишонн разговаривала с Риком. Кэрол жадно следила за ней: когда на руке вздрагивали мышцы, у нее внутри все тоже вздрагивало. Она хотела позвать Мишонн, чтобы та поскорее вышла к ним и дала хоть какой-то знак, но Рик не отпускал ее. Кэрол услышала его обеспокоенный голос.
– Значит, наследственное, – сказала Мишонн и наконец-то вышла на крыльцо, к своей кружке с остывающим кофе.
Майка была на ней все та же. Черная.
Но Мишонн любит свою дурацкую черную майку. Почему бы и не…
– Эй, привет, – сказала Мишонн, увидев их. – Особые заказы?
– Что? – сказала Кэрол пересохшими губами.
– Я говорю, заказы есть? Мы с Риком через пару часов на вылазку едем.
Кэрол и Дэрил синхронно покачали головами.
– С вами все в порядке?
Все пропало.
Все было на месте.
И все пропало.
Как два призрака, они стояли перед Мишонн, глядя на нее, глядя сквозь нее, и тяжелое дыхание Дэрила вдруг стало бесшумным, а плечи его опустились.
Мишонн барабанила пальцами по перилам.
– Окей, - сказала она. – Я пойду. Там… Джудит съела кусок бумаги. Рик испугался. А я говорю, что это нормально.
Кэрол попыталась вспомнить, ела ли когда-нибудь София бумагу. Ей казалось, что она открывает крышку сундука, внутри которого еще один сундук, поменьше. Прошлое в прошлом – и она смотрит на него из глупого, фальшивого настоящего.
Она хотела рассказать, как София проглотила однажды металлическую деталь от часов Эда, но поняла, что не может произнести ни слова. Больше не может разговаривать с манекенами.
Кэрол развернулась и пошла прочь. Дэрил, шаркая по асфальту, догнал ее.
– Вот Рик, наверное, охренел, когда нас вчера нашел, – сказал он.
– Нашел нас тот, кто первым прибежал на крики Оливии, – равнодушно ответила Кэрол.
Дэрил шмыгнул носом.
– Но Рика-то позвали.
– Я думаю, охренели все, Дэрил. Не только он.
Тут Дэрил остановился.
– Надо рассказать ему.
– Нет!
– А чего бояться? Сама говоришь, завтра забудет. Может, он совет даст какой. Это ж Рик.
Дэрил цеплялся за соломинку, и Кэрол могла понять эту надежду – сама жила с ней первые дни – но усталость от поражения была так велика, что вместо согласия получилось только огрызнуться в ответ.
– Доверяешь ему больше, чем мне? – холодно спросила она. И не узнала себя.
– Я, блин, доверяю тебе. – Дэрил смотрел ей прямо в глаза. – Но пока все твои планы – это заставлять меня убивать тебя. А я так не хочу.
Она проводила его взглядом и еще долго стояла посреди дороги, не отзываясь на приветствия соседей. Когда Дэрил скрылся в доме Граймсов, Кэрол слушала: поет птица. Мимо идут люди. Кто-то смеется. Она больше не понимала, как ей жить с этим. Сейчас Дэрил выйдет, непонятый Риком, угрюмый, как всегда, и нужно будет жить дальше. Засыпать и просыпаться. Есть и чистить зубы. Гулять и готовить. Терпеливо ждать, пока пройдет это желание Дэрила найти выход – а оно пройдет, как прошло у нее, когда кончились все варианты, когда с головой накрыло удушающим пониманием, что выхода нет. Почему-то ей казалось, что вслед за этим их снова разнесет в разные стороны. Дэрил будет пропадать на охоте, а случайно встретившись они будут кивать друг другу, и только.