День Свадеб
Корабль, Семья, ...
Меня разбудил Пу. Не скрипящим пиликаньем, как обычно, а величественным, хотя тоже скрипучим, маршем. Да и сам Пу выглядел торжественно: индикаторы помаргивали в такт музыке, отражаясь в непривычном глянце корпуса.
- Что это с тобой сегодня, Пу? - щелкнул я робота по блестящему брюху. - Последний раз я видел тебя таким начищенным... Да я никогда не видел тебя таким начищенным! И в честь чего музыка?
- Сегодня день твоего рождения, Мас! - задребезжал Пу.
- Не простой день рождения! - В каюту ввалился Улит. Он блестел не меньше Пу, вот только индикаторы его уже давно не светились. Как говорит сам Улит - с того самого дня, семнадцать лет назад... - Отнюдь не простой! - повторил он, бешено вращая окулярами. Значит, Улит волнуется - от волнения у него всегда коротит в зрительной схеме. Опять же, по его словам. Сам я в этом не разбираюсь. Впрочем, и он тоже. Все-таки он Учитель Литературы - Улит, одним словом. Правда, кроме литературы он обучает меня этике, русскому языку, а также всему остальному, чему должны были обучать другие Учителя. Других Учителей не стало в тот же день, когда у Улита перестали гореть индикаторы. И Улит старался, как мог, за всех. Ведь он что-то помнил из того, что слышал от них. Жаль, слышал он не очень много, да и из того, что услышал, сумел понять самую малость. «Мозги у меня под другое заточены», - говорил он, пытаясь изобразить вздох.
Я засмотрелся на маленькие отражения самого себя, прыгающие в линзах Улита, и переспросил:
- Не простой? Мне исполнилось восемнадцать, ведь так? Не десять, не двадцать. Ты называл эти числа круглыми. А восемнадцать - это так... Ничего особенного! Или ты опять все перепутал с математикой?
- Мой мальчик! - голос Улита скрипел и хрипел даже сильней, чем у Пу. Это и понятно - говорить со мной ему приходилось больше и чаще. - Нет, теперь ты уже не мальчик! Этим и необычен твой нынешний день рождения. Ты стал совершеннолетним! С сегодняшнего дня ты можешь участвовать в Свободных Выборах, быть призванным в Вооруженные Силы, а также вступать в брак.
Про Выборы я слышал впервые. Обо всем остальном имел кое-какие сведения из книг и видео. Все неизвестное настораживает и даже пугает. Разумеется, я сразу спросил:
- Что такое Свободные Выборы? Что я должен выбирать? И, если выбор свободный, могу я от него вообще отказаться?
- Разумеется, можешь, - скрежетнул Улит. - Наверное, ты так и должен будешь поступить. Признаюсь честно, вряд ли мы с Пу сумеем все организовать правильно, поскольку ни он, ни я, не получили на этот счет никаких инструкций... - Улит развел манипуляторами.
- Не переживай, Ул! - погладил я робота по макушке. - Будем считать, что я воспользовался свободой и не стал делать выбор. Давай теперь про Вооруженные Силы. Что я должен делать? И обязательно ли это?
- Боюсь, что обязательно. - Окуляры Улита перестали вращаться и сфокусировались на моей переносице. - Служба в Вооруженных Силах - почетная обязанность каждого гражданина мужского пола. Обязанность, Масенький!
От того, что Улит назвал меня полным именем, я понял, что он стал вещать Официальные Сообщения. А Официальные Сообщения - это такие сообщения, которые надо внимательно слушать и обязательно выполнять то, что в них сообщается. Поэтому я поднялся с койки, на которой сидел до сих пор, и замер, соединив ступни и прижав руки к бедрам. Этому тоже научил меня Улит. Называлось это «стоять смирно». Если Улит ничего не перепутал.
Одобрительно крутанув окулярами, Улит продолжил:
- С этой минуты, Масенький, объявляю тебя принятым в Вооруженные Силы Корабля. Присваиваю тебе воинское звание Генералиссимус!
- Почему? - вырвалось у меня не вполне сообразно моменту. Улит смутился, отчего окуляры его закрутились в противоположные стороны, но быстро взял себя в руки, то бишь - манипуляторы:
- Генералиссимус - высшее воинское звание, о котором я знаю. Поскольку Вооруженные Силы Корабля имеют численность в одну боевую единицу, есть резон присвоить это звание именно данной единице, то есть тебе.
Я пожал плечами, в общем-то соглашаясь с резонностью доводов Улита.
- И что я должен теперь делать?
- Охранять Корабль от врагов!
- А где они?
- Не могу знать! - неожиданно гаркнул Улит, а потом добавил уже обычным скрипучим голосом: - Мне кажется, это вообще лишь вымышленные, мифологические персонажи. Вспомни литературу.
Я вспомнил. «Войну и мир» Толстого. (Толстого вообще обожал Улит и пичкал меня его произведениями с тех пор, как я себя помню.) Там русские воевали с французами. Для русских врагами являлись французы, для французов - русские. Но все, что описывалось в книге, было таким нелепым, настолько явно вымышленным, что я невольно улыбнулся. Меня смешило в этой книге все - особенно описываемые пространства и количество персонажей. Корабль просто не мог бы вместить в себя все это! А еще я хохотал до упада, представляя себя скачущим на большом животном, называемом лошадью, по коридорам и переходам Корабля.