В этот момент в голове, пробившись через состояние Ясности, прозвучал демонический шепот: «Погоди, соратник. Чую, тебе наверху понадобится моя помощь».
Зависнув перед Деспотом, застывшим на 2-м этаже, я мысленно спросил: «Как ты можешь помочь?»
«Попробуй начертать Пентаграмму призыва наверху. Научу быстро, в ней ничего сложного, это простейшее заклинание чернокнижия. Вдруг получится преодолеть запрет, тогда я покину Провал и помогу тебе».
«Знаю, как “поможешь”, — недоверчиво подумал я. — Сожрешь всех!»
«Призови! Обещаю, что не нанесу вреда мирным жителям и твоим друзьям, но лишь врагам! Клянусь Преисподней!»
Деспот показал себя ненадежным и своенравным соратником, но с его помощью можно будет решить вопрос с врагами кардинально. Ох, не совершить бы фатальную ошибку… Хотя хуже и так уже некуда.
«Хорошо, научи как».
Мыслеобразами Деспот показал, что делать и какие слова произносить. Перед глазами всплыла Пентаграмма призыва, а следом донесся затихающий голос: «Окропи вражеской кровью и призови».
Ага, вот и Юйлань пригодится…
Резервы духа почти исчерпались, когда я подлетел к погосту Окаянной бреши. За время в полете Юйлань все-таки наколдовала Превращение в овцу, но ее каст не сработал. В ответ мой Коготь пробил грудь чародейки. Мертвое тело Юйлань начало медленно падать, а я рванул к Инчито, забавлявшемуся с отстрелом моих союзников, и одним ударом отправил его на перерождение.
За несколько секунд до окончания убыстрения я успел начертить Пентаграмму призыва, бросил сверху труп жреца, чтобы кровь стекла куда нужно, и, выйдя из Ясности, проорал заклинание! Тело поплыло воском, напитывая пентаграмму. Из нее в небо ударили черные лучи, труп растворился, и из открывшегося разрыва в пространстве с грохотом вывалился Деспот!
— Свобода! — зарычал он. — Наконец-то!
— Потом порадуешься, рогатый! Приготовься, сейчас понадобится вся твоя скорость, чтобы никого не упустить!
Немногим выжившим союзникам я велел сматываться к Провалу. Судя по рейдовому списку, наших осталось около двадцати человек. Рядом вспыхнул световой столб — воскрес гном-портной Хокс. Подслеповато щурясь, он присмотрелся ко мне и вдруг побежал, врезался в меня и пырнул ржавым ножиком. Урона не нанес, но, кажется, так и не поняв этого, продолжил строчить оружием, как иглой швейной машинки. Смотрел он под ноги и запальчиво орал:
— Сдохни! Сдохни! Сдохни!
Склонив голову, за ним задумчиво наблюдал Деспот, но попытки убить без моей команды не предпринял. Хокс реально был кровожадным — то ногу Дестини пилил этим же ножом, то вот меня. Маньяк какой-то!
Я схватил его за грудки и поднял перед собой:
— Хокс! Это я, Скиф! Убери нож, пока не поранился!
— Скиф? — вскинув голову, он проморгался и протер глаза, спрятал оружие. — Не признал… А где все?
Я указал ему, где собирались союзники. Гном, мелькая босыми пятками, рванул к ним.
Уйдя в Скрытность, я велел демону затаиться в тени. Все готово к «ласковому» приему всех тех, кто заперт в Духовных оковах. Я выбрал местом их возрождения погост.
Около сотни врагов появились одновременно, толпясь на кладбище. Уркиш завертел головой, качая слоновьими ушами. Рядом с ним материализовался вампир Райкер, чуть в стороне — Смузи. Появившийся Мессия сразу же затерялся среди сильных.
Тем временем темный паладин Кэвилл осмотрелся и заорал:
— Внимание! Маркус — все! Я теперь лидер! По ходу, «угроза» сбросила его на дно и сейчас шныряет где-то здесь! К бою!
— Щас, разбежался! — не согласился Гейзерих. Взгляд варвара-берсеркера остекленел, словно он изучал информацию рейдового интерфейса. — Решим всем офицерским составом, кто главный!
— Когда убьем «угрозу», тогда и определимся! — рявкнул Кэвилл. — А пока… Всем сгруппироваться! Ханты, ставьте огни! Кастеры…
— Фас, Деспот! — прокричал я.
Возбужденно грог-х-рнув, адский комбайн пошел собирать кровавую жатву — материализовавшись за спиной недоумевающего варвара Гейзериха, он взмахнул руками-алебардами крест-накрест, разрубив подонка натрое. Появление семиметрового демона деморализовало противника. Враги бросились врассыпную, крича в ужасе, но от рогатого было не уйти — талант у него такой. Деспот косил противников, я ему помогал, и когда «маркеры» опомнились, мы уложили уже половину. Неуловимые глазу скачки-перемещения демона не позволили никому сбежать, да и я постоянно был настороже, паря над погостом и высматривая тех, кто пытался скрыться.
Я снес полчерепа Кэвиллу, но темный паладин выжил и укутался в пузырь. Оставив его на время, я выцепил взглядом Смузи — к ее Эфемерной паутине смирения у меня была личная неприязнь. На пути к магичке я сперва отправил на рес рванувшего в сторону дворфа-стрелка, затем пробил грудь тролля-колдуна и снес башку орка-шамана. Следом прикончил и Смузи, и Райкера, прятавшегося в стелсе рядом, и Фобоса, пытавшегося сбежать. Затем я прибил фокусника Мессию. Он не представлял угрозы, но такие проныры, как он, обычно живучи, а мне не хотелось, чтобы изворотливый подлец пережил более достойных врагов-топов. После расправы над очередным противником я вернулся к Кэвиллу, потерявшему неуязвимость, и уложил и его… Вскоре я сбился со счета.