Она задрожала и начала растирать предплечья. Насколько ее хватит? Каждый вечер следить за тем, как он обедает и смотрит футбол, а потом лежать в постели и представлять себе, как он спит. Не прошло и недели, а она уже на пределе.
Наверно, пора обратиться к адвокату, подумала Мэри. Если оспорить контракт, то не придется мучиться еще одиннадцать недель. Она сможет уйти до того, как их «помолвка» станет невыносимой. А это рано или поздно случится.
Как только он решит поцеловать ее… Или нет?
Есть еще один выход. Их договор рассчитан на три месяца. Можно плюнуть на осторожность и пуститься во все тяжкие. Она представляла себе, насколько сексуален Майкл Терри. Можно узнать то, чего она никогда не узнает с другим мужчиной. А потом уйти. Без последствий, без сожалений, но с целой кучей хороших воспоминаний.
— Мэри? Почему ты здесь сидишь? — Майкл сбежал по ступенькам и сел рядом, при этом их плечи соприкоснулись — И давно ты здесь?
— Нет. Барбара только что меня привезла.
— Я ждал тебя, — сказал Майкл. Он перебрался на верхнюю ступеньку, сел позади и начал растирать ей плечи.
Мэри закрыла глаза и сдержала стон. От прикосновения его рук по телу бежали мурашки.
Понимает ли он, как действует на нее этот импровизированный массаж?
— Мэри…
— Да?
— Знаешь, кажется, я допустил маленькую ошибку.
— Нет, все правильно, — пробормотала она. — Чуть левее. А теперь правее.
— Звонила твоя мать.
Мэри напряглась, а потом повернулась к Майклу.
— Моя мать? — Она с трудом поднялась на ноги. — Как она… почему она… она не знает, что я…
— Это я виноват, — признался Майкл. Он провел ладонями по ее предплечьям; как ни странно, этот жест заставил Мэри слегка успокоиться. — Мне следовало догадаться, что ты переключила свой домашний телефон на мой номер. Я взял трубку, и она сразу же спросила, кто я такой. Я назвался.
У нее похолодело под ложечкой.
— И что ты ей сказал?
— Сказал, что я твой жених. — Он поморщился. — По-моему, твои родители этого не знали.
Мэри застонала, снова села на ступеньку и прижала ладони к вискам. Этого только недоставало! Она выбивается из сил, пытаясь справиться с этой дурацкой ситуацией и не поддаться чувствам. А мать только подольет масла в огонь.
Когда речь заходила о романтических чувствах дочери, Клара Аттенборо становилась беспощадной. Она мечтала, чтобы дочь встречалась со своими одноклассниками, и даже давала мальчикам деньги, чтобы они могли куда-нибудь сводить Мэри.
— Она в доме, — добавил Майкл.
— Ты сказал ей, где живешь?!
— Милая, ведь это твоя мать. Разве она не имеет права?
Мэри погрозила ему пальцем.
— Не называй меня милой! И не смей откровенничать с моей матерью. Ты ее не знаешь. Она хотела выдать меня замуж, едва мне исполнилось восемнадцать. И мечтала о пышной свадьбе. У нее целая коллекция книг, посвященных подвенечным платьям, тортам и цветам. Когда я училась в старших классах, она выписывала целых три журнала для новобрачных. А сейчас ежегодно заказывает танцевальный зал их загородного клуба на вторую неделю июня. Это ее мания!
— Ты говоришь так, словно я выпустил на волю все силы ада, — сказал Майкл.
Мэри вскочила и пошла к двери.
— Ты еще не знаешь, на что способна Клара Аттенборо! — Она взялась за ручку, но дверь распахнулась сама собой.
— Дорогая! — Мать в своем любимом розовом костюме от Диора и жемчужном ожерелье бросилась ей навстречу и крепко обняла. — Ох, Мэри, почему ты не позвонила и не сообщила мне такую грандиозную новость? Можешь представить себе, как я удивилась, когда услышала голос твоего жениха!
— Мама, на самом деле он мне вовсе не жених.
— Не говори глупостей, — сказала Клара и пригладила Мэри волосы, как маленькой. — Конечно, жених. — Одной рукой она обняла талию Майкла, другой — талию Мэри, как на групповом портрете. — Давайте войдем и поговорим о свадьбе. — Клара посмотрела на молодых людей, и вдруг ее лицо сморщилось. — Прошу прощения, — сказала она, махнув рукой. — Такой момент… Я так долго его ждала… Наконец-то моя девочка нашла мужчину своей мечты. Похоже, волшебная сказка стала былью. — Клара схватила их за руки и потащила в дом.
Мэри смерила «жениха» испепеляющим взглядом, и тот улыбнулся ей. Улыбка была извиняющаяся и слегка испуганная.