– Гм… Луан? – после некоторого колебания очень негромко окликнула она, а когда селенийский принц остановился, резко повернулась обратно, уставившись на спиралевидный узор фиолетовых туч, нависших низко-низко в темнеющем небе, и неохотно добавила. – Если ты действительно хочешь, можешь продолжать писать мне. В смысле, мне действительно было интересно с тобой переписываться. Просто… давай считать, что этой встречи не было вовсе, хорошо?
– Наверное, в письмах у меня действительно красноречивее выходит выражать свои мысли… И… да, разумеется, я попытался бы снова тебе написать, даже если бы ты этого не сказала. Читать их или нет – это уже твое дело. Доброй ночи, Людмила.
– И никогда ТАК меня не называй! Дьявол! Лучше уж я действительно с маньяком по этому даркарову Галакси-нету познакомилась! – ведьма яростно выпустила сигаретный дым сквозь плотно сжатые зубы и в раздражении запустила окурком в зияющую под ногами туманную бездну. – Маньяки, по крайней мере, не чудят и сбегают при виде меня, как все нормальные люди!.. Счастливо! – чуть тише добавила она и, не оборачиваясь, неопределенно махнула чуть приподнятой над плечом рукой.
Комментарий к
http://s001.radikal.ru/i196/1103/68/d927d92f0a1c.jpg
http://s2.uploads.ru/g9NwA.jpg
========== Часть 24 ==========
Наша жизнь – социальный заказ,
Наше право – престиж и порода.
Мы – не люди, мы – слуги народа:
Самый низко униженный класс.
А достаток – всего лишь аванс
За служение без поворота!
«Зимовье зверей»
Мир украшен новой фальшью…
Только б цену – позабыть!
И вновь решат – совсем, как раньше,
Что Вы – Баловень Судьбы!
И вновь решат, и вновь решат…
А, может – правда?!
Алькор
Остальным все-таки пришлось отправляться на Магикс, не дожидаясь Ская. Правда, хмуро предупредив, что извиняться потом перед девушками он сам будет – и вызвав тем самым еще одну вспышку раздражения. Опять он, никому ничего не обещая, оказался повсюду «должен»! Правда, почти сразу молодой король просто испугался собственных мыслей. Разве он сам не предпочел бы отправиться вместе с остальными на праздник в Алфею и… и не прекращать там думать о том, как, вернувшись, будет разбирать тонны бумажек и проводить десятки совещаний! Хотя теперь и это напоминало далекую и почти недостижимую мечту – вырваться из этого болота он сможет никак не раньше, чем наметит хотя бы общий вектор выхода из образовавшегося хаоса, что совершенно нереальным казалось в совершенно для себя противоестественных условиях…
Трудно чего-то вспомнить, когда знать не знал, да еще и забыл! С четверть часа протаращившись в абсолютно ничего не говорящие столбики цифр и каких-то совсем уж непонятных значков, Скай четко понял, что никогда тут ничего не поймет, да и не слишком-то ему оно и надо, и в ультимативном порядке потребовал у напоминающего высушенный сморчок министра финансов объяснить все это нормальным человеческим языком.
– Я так понял, мы должны еще кому-то, помимо Джемелла…
Министр сухо кашляюще рассмеялся, на какое-то мгновение заставив молодого короля испугаться, что вот-вот рассыплется облачком пыли.
– Лучше спросите, кому мы НЕ должны, Ваше Величество. Придется зачитывать куда менее длинный список.
– Я ничего не понимаю! Всегда считалось, что Эраклион – очень богатое королевство…
– Весьма и весьма богатое, Ваше Величество. Мы занимаем один из самых обширных и благоприятных миров, крайне богатый различного рода ресурсами, кроме того, получаем неплохую прибыль с колоний. Но… при всем моем уважении к Вашему батюшке, он всегда – а в особенности в последние годы правления – придавал слишком большое значение, скажем так, престижу короны в глазах населения. Все эти балы, приемы, турниры и королевские охоты – весьма затратная штука, м-да… Во дворце содержится штат прислуги, вдвое превышающий необходимый, не говоря уже, о… м-да… но Ваше Величество меня понимает. В столице едва ли не дороги мостят золотом, а в отдаленных провинциях люди бросают все свое имущество и устремляются в более крупные города, чтобы хоть как-то заработать на жизнь. Как следствие: переизбыток рабочей силы в городах, массовая безработица и почти все усилия стражи, брошены на проблемы с приезжими, вместо ее прямых обязанностей, а целые деревни приходят в запустение. Учтите, сельское хозяйство – одно из основных преимуществ Эраклиона, всегда славившегося большими территориями плодородных земель, но за последние годы сельское хозяйство несколько… м-да, отрасль переживает не лучшие свои времена. И это еще не говоря о финансовых трудностях не королевства в целом, а королевской семьи. Не слишком подходящая ситуация, чтобы обсуждать это сейчас, но Ваш отец принял решение об отречении вовсе не из-за ухудшившегося здоровья, как было объявлено. Совет лордов довольно давно оказывал давление…
– Папу заставили отречься?!
– Не вполне подходящее слово, м-да… Казначейство проверило свои записи за последние пятнадцать лет, в результате чего было выявлено… в некотором смысле… незаконное присвоение фондов. М-да. Хорошая штука этот королевский титул, в отношении любого другого человека это было бы названо «растратой». Однако Ваш отец вынужден был сам назвать наследника и покинуть трон, чтобы избежать официальных обвинений и скандала. Кажется, это оказалось для него более серьезным ударом, чем можно было предположить… я уже приносил Вашему Величеству соболезнования, что такое важное для Вас событие было омрачено…
– И не стоит! Наслушался я уже соболезнований… Да еще кто-то распустил дурацкие слухи, будто альянс с Джемеллом не только решит экономические проблемы, но и приведет к существенному снижению налогов…
– Я всего лишь сказала «может привести», – сухо заметила молчавшая до сих пор матушка. – ты же не посмеешь обвинить меня во лжи? Королевство Джемелл – самый крупный наш кредитор, и Мельхиор мой добрый друг, он весьма прозрачно намекал, что после твоего брака с Диаспро готов простить наши долги, а ее приданного как раз хватило бы на выплату процентов другим кредиторам, издержки и еще немного хватило бы на выплату векселей. Девять лет назад дела уже начинали идти неважно, поэтому мы с твоим отцом решили, что из всех предложенных партий…
– Почему у меня такое чувство, будто меня выставили на аукцион? – едва слышно процедил сквозь зубы Скай. Вроде бы и королем едва успел стать, а уже чувствуется, что слово «политика» вот-вот станет самым страшным ругательством во всех языках и диалектах! Король Мельхиор называется «добрым другом» сразу после заявления об откровенной спекуляции, не говоря уже обо всем прочем. Право же, представления Ская о дружбе и друзьях подразумевали несколько другие взаимоотношения.
– Кристофер, я хотела бы поговорить с сыном наедине! – не изменившись в лице, уведомила министра бывшая королева. – Будьте любезны подождать в приемной.
– Да, Ваше Ве… Высочество, – сморчок подхватил со стола свои бумаги, пестрящие столбиками цифр, и, отвесив церемониальный поклон, неожиданно бодренько для своего трухлявого вида выкатился за дверь кабинета.
Матушка молчала. В черном траурном платье она еще больше, чем обычно, напоминала сыну величественное изваяние на постаменте. Уже не королева… но церемониальный поклон министра весьма очевидно адресовался ей, а не молодому королю.
– Ну же, матушка, – сочтя, что пауза и без того чересчур затянулась, раздраженно нарушил тишину Скай. – что Вы еще мне скажете? Уже, вроде бы, со всех сторон обложили!
– Мне крайне неприятно вспоминать это… и тем более обсуждать с тобой, Скай. Ты ведь знаешь, что я родом из королевства Домино. Из бывшего королевства Домино… Не из слишком знатной, но состоятельной дворянской семьи…
Теперь Скай догадывался, как обстояли дела… Богатое приданное с одной стороны и королевский титул с другой – честная взаимовыгодная сделка. Идеальный брак с точки зрения политического деятеля, претендующего на «разумность и предусмотрительность»… будь оно все проклято!
– Говоря о гибели мира, почему-то все вспоминают только королевскую семью. А в мире были миллиарды людей. Миллиарды, Скай! И примерно восемьдесят процентов из них погибли в глобальном катаклизме: в их числе, кстати, твои дедушка и бабушка, две тетки и трое кузенов – а остальные вынуждены были бежать в другие миры, оставшись без дома, без мира, без родственников и друзей… мне, если это вообще можно говорить в такой ситуации, повезло – я к тому времени уже четыре года как жила на Эраклионе. Этот мир и это королевство – мой новый дом, и я не позволю привести в него погибель. Даже тебе.