Телега не поместилась во дворе гостиницы, ее оставили на улице, и два воина не отходили от нее ни на минуту. Быков не стали распрягать, а просто поставили перед ними две большие корзины с травой. Зато лошадей Микнир приказал почистить и накормить по высшему разряду. В общем, у Нута оказалось достаточно забот.
– Я тебе точно говорю, это Обоз Предсказаний, – доказывал Сиэт старосте, когда суматоха, связанная с приездом гостей, немного улеглась.
– Ты уверен? – спросил староста.
– Уверен, – ответил Сиэт. – Я уже видел такое. Жуткое дело.
Он передернул плечами.
– Ну и что тут такого?
– На нас падет проклятие, – заметил Сиэт.
– На всех падет проклятие, – ответил староста. – Например, если нас проклянут Черные маги.
– Это не то, – возразил Сиэт. – Ты не понимаешь… Ну, да ничего, сам увидишь потом.
Сиэт махнул рукой и ушел.
Староста размышлял. Ему начало передаваться волнение Сиэта, но он решил смиренно дождаться мага на улице. Он не посмел беспокоить гостя во время отдыха, но, когда Микнир вышел из гостиницы, староста решительно подошел к нему.
– Я бы хотел, как староста деревни, знать о ваших планах, – сказал он.
Микнир понял это по-своему.
– Церемония состоится сегодня вечером, – ответил он. – Нужно, чтобы жители деревни присутствовали на ней как свидетели.
– Церемония чего? – спросил староста, хотя, догадывался, каков будет ответ.
– Церемония предсказания, – ответил Микнир.
– А ее обязательно проводить в нашей деревне? – осторожно поинтересовался староста.
– Обязательно, – сказал Микнир. – Это место выбрано не случайно, другое мне не подойдет.
Больше говорить было не о чем, и маг неторопливо двинулся вдоль улицы, посматривая на стоящие вокруг дома. Некоторые деревенские жители глазели на него с откровенным любопытством, а другие отводили взгляд. Мага это, однако, нисколько не беспокоило. Он прошел всю деревню и принялся рассматривать окружающую местность.
Когда к нему подошли охранники обоза, он отдал им распоряжения. Селяне наблюдали за всем происходящем издалека.
Для церемонии выбрали поляну на границе леса и деревни. Приготовления длились весь день.
К вечеру на поляну начал стягиваться народ – сначала пришли те, кому было лень работать, потом те, у которых было мало работы, и, наконец, появились те, у которых работы было много. Нут, разумеется, не появился – он никогда не оставлял без присмотра свой постоялый двор.
– Что тут будет? – спрашивали одни.
– Колдовать будут, – послышался испуганный голос.
– А потом быков в жертву принесут, – добавил кто-то.
– Ну да, а кто же у них телегу обратно тащить будет? – сразу возразили в толпе.
– Лошадей запрягут. У нас возьмут, – раздался голос.
– Да ладно, тебе хватит сочинять.
– Точно говорю.
В толпе замолчали.
Потом жители снова принялись обсуждать происходящее.
Стражники стащили с телеги полотно, и все увидели, что под ним был спрятан высокий черный постамент из камня, а рядом лежали и вовсе непонятные вещи.
Стражники приставили к борту телеги доски и принялись стаскивать тяжелый каменный блок вниз. Он двигался с явной неохотой. Когда он оказался на земле, на него водрузили огромную серебряную чашу, такую большую, что если бы наполнить ее водой, то хватило бы напиться всем жителям деревни. Но воду наливать в нее не стали, а, наоборот, развели в ней огонь. Тонкий дымок легко поднялся в начинающее темнеть небо.
Маг подошел к телеге и вытащил из нее, как всем показалось вначале, охапку белых палок. Но, когда он поднял их повыше, все увидели, что это скелет. Микнир поставил его на землю, аккуратно расправил, чтобы руки свисали вниз и не цеплялись за другие кости, а потом положил его перед постаментом.
Один из стражников стеганул быков плетью, и те потащили телегу в сторону от поляны.
Тем временем Микнир нарисовал на земле несколько пентаграмм.
Наконец, служители взяли металлические факелы в рост человека и воткнули их в землю по краю поляны. Когда солнце коснулось горизонта, их зажгли.
Маг произнес какое-то заклинание, огонь в чаше вспыхнул ярче, а через мгновение взвился вверх неукротимым чудовищем. Огненные сполохи оторвались от основной массы огня и взмыли в небо подобно оранжевым птицам. Это было красивое зрелище, но у сидевших вокруг людей заныли зубы и начали слезиться глаза. Даже самые тупые деревенские увальни почувствовали действие магических сил.