– Чифирь! Мрачняк! Гюрза! – завопил Гриша, все еще не понимая, что стряслось. – Ко мне, мать вашу! На помощь! Я здесь! Да где вы все, чтоб вас!
– Кто-то еще жив, а кто-то уже нет, – просветил его Тайпан. – Ты, к счастью, пока среди первых. Но имеешь все шансы скоро присоединиться ко вторым.
Заложник уставился на него и ненадолго утратил дар речи. Переодевшись, Тайпан стал походить на «альбатроса», разве что без татуировок на лице. А дыры и свежая кровь у него на комбинезоне показывали, что стало с прежним владельцем этой одежды.
– Ах ты, ссученная паскуда! – завопил Гриша. И взахлеб выдал ему характеристику, с которой его не только пропустили бы в ад без очереди, но еще и ковровую дорожку перед ним расстелили. Заодно Робинзон обрисовал его ближайшее будущее – такое, каким оно виделось коротышке. Если вкратце, то Тайпану предстояло прожить уже не пять минут, а гораздо дольше. Что его вряд ли обрадует, поскольку назвать это жизнью будет нельзя.
– Ты повторяешься, – заметил он, подождав, когда раскрасневшийся от злобы Гриша выговорится. – Ну да ладно, проехали. А теперь, будь добр, умолкни и послушай мой прогноз на ближайшие дни. Сейчас я, ты и Пушинка отправимся на катерную стоянку. Там мы все сядем в твою яхту и на ней доплывем до Китая. А потом тебя отпустим. Даю слово. Конечно, при условии, что ты будешь покладистым и твои люди не станут пихать нам палки в колеса.
– Чего-о-о?! – прогнусавил Робинзон. – На яхту?! Да имел я тебя и твою шлюшку, знаешь, куда?
Не желая устраивать диспут, Тайпан наклонился и вмазал коротышке по его кривому носу. Судя по хрусту – сломал-таки переносицу. Из ноздрей у Гриши хлынула кровь, тут же заляпавшая и без того мятый костюм, а сам он заохал и запричитал. Не исключено, что когда-то он умел терпеть боль. Но с тех пор, как его били в последний раз, минули годы, и он явно позабыл, каково оно, когда тебя лупят кулаком по морде.
– Держи. – Тайпан взял в баре полотенце и кинул его заложнику. Продолжая стонать, тот приложил его к расквашенному носу и откинул голову назад. А Красный Посох между тем стянул с него туфли и носки. Не забывая, естественно, поглядывать на мониторы. Впрочем, пока Гюрза не давала ему повод кромсать заложника на ломтики и удерживала своих головорезов на поводу.
– Хотел бы я сказать, что у нас с тобой полно времени, но это вранье. – Тайпан не удержался и уколол Грише пятку трофейным ножом. – Поэтому сделаем так: я буду задавать вопросы, ты – честно на них отвечать. Если мне покажется, что ты перестал быть честен, я отрежу тебе палец. Вот и посуди, есть ли у тебя резон мне лгать. По-моему, нет ни малейшего. Ты нужен мне живым, это верно. Но, как ты сам сказал, сука-жизнь бывает разная. И лучше быть живым с пальцами на ногах, чем без них, согласись.
– Ладно, спрашивай, чего хотел! – пробубнил Робинзон, не опуская головы и не убирая с носа полотенце.
– Твоя яхта сейчас на стоянке?
– А сам как думаешь? Если я на острове, то где, по-твоему, быть моей яхте? Конечно, она здесь.
– Сколько надо времени, чтобы подготовить ее к отплытию?
– Надо вызвать команду, залить баки, проверить мотор… Ну, где-то час. Или даже меньше.
– Тогда иди и отдавай такой приказ!
– Да ради бога, конченый ты ублюдок! Как будто у меня есть выбор!
Отцепив заложника от стеллажа, но оставив его в наручниках, Тайпан подвел его к пульту. И прежде чем допустить его до клавиатуры, напомнил:
– Только не забывай про пальцы. Готов поспорить, ты еще не бегал по острову босым и хромоногим. Однако, поверь, ничего приятного в этом нет.
Пока Гриша, капая кровью на пульт, вызывал дежурного на пристани во Фьорде и отдавал ему распоряжения, Надя переоделась и, все еще напуганная, топталась в сторонке. Снятая с Чифиря полевая форма сидела на ней мешковато, но в любом случае эта одежда была практичнее ночнушки, в которой ее сюда привели.
– Не стой без работы. Одень разгрузочный жилет и собери в него все автоматные и пистолетные магазины, – отдал ей Тайпан следующий приказ. Хорошо, что телохранители Робинзона были вооружены одинаковыми штурмовыми винтовками «хеклер-кох» и пистолетами той же фирмы. Это избавляло от необходимости таскать на себе лишние трофейные «стволы», как это было в битве с «Конгрессом Киллеров».