— Я не могу!.. Если я остановлюсь, то уже никогда не попаду на экзамен.
— А?
«Фиат» находился в ужасном состоянии, свистя на ветру бесчисленными пулевыми дырками, дребезжа отваливающимися крыльями и капотом — просто движущийся металлолом. Двигатель чувствовал себя ничуть не лучше, брызгая машинным маслом и кипящим тосолом из пробитого радиатора.
— Несколько экзаменов ты уже пропустил, так что придется пересдавать, понял? Ты что, серьезно не догадываешься, что рискуешь вылететь из школы? Вспомни про свои отметки, двоечник!
— Я на задании! Ничего не могу поделать!
«Фиат» сокрушил горку плетеных корзинок, составленных возле прилавков.
Его задние колеса занесло вперед, когда машина прыгнула через тротуар и нырнула в переулок. Погоня неотступно следовала по пятам. Прочный BMW снес ящики с пустыми бутылками, опрокинул мусорные баки, раздавил несколько велосипедов и тележку, и оказался вплотную к беглецам.
— Но ты же не можешь рассказать об этом преподавателям? Если не сдашь экзамены, то не сможешь перевестись в третий класс старшей школы. В лучшем случае, останешься на второй год!
— Если ты так говоришь, то, наверное, нет!
Выстрелы, выстрелы, выстрелы.
Стены домов по сторонами извивающегося переулка бешено летели назад. «Фиат» сотряс тяжелый удар — бампер догоняющего джипа врезался в его корму. Руль забился, как припадочный, весь корпус застонал.
— Что будешь делать, если провалишься? Мы все закончим школу раньше тебя!
— Мне очень жаль!
Из-под капота автомобиля противника повалил густой дым. Выстрелы Курца, наконец, возымели действие. BMW завилял, врезался в каменную стену и замер.
— Остались еще два!..
«Фиат» вылетел из переулка. Одна из вражеских машин срезала дорогу и снова нависла сзади.
— ...Мне тоже будет жалко!
— Что ты говоришь?!
Мао и Курц яростно орали и ругались на чем свет стоит, стреляя из дробовика и автоматической винтовки.
— Я тебя не слышу! Повтори еще раз…
Они сконцентрировали огонь на передних колесах машины противника. Покрышка лопнула, и машина накренилась. Впереди был т-образный перекресток. Соске с визгом шин повернул, а неуправляемый черный джип взлетел на тротуар и со звоном вломился в ресторан, вышибив фонтан осколков битого стекла и столб пыли. Пронзительный звук заклинившего гудка огласил ночную улицу.
— Только один! — закричала Мао.
— Кто — один? Что это там творится? — пищал в наушниках голос Канаме.
— Не волнуйся об этом! Так в чем дело?
Завывая мощным двигателем и визжа покрышками, сзади возник последний автомобиль преследователей. Это был огромный пикап, и он быстро поравнялся с ними. Потом резко взял влево и яростно бортанул несчастный «Фиат».
— О, не хотела тебя отрывать. Ты чем-то занят, как я погляжу?
— Нет, просто здесь очень шумно, ах ты, тварь!..
Прижатый к стене, «Фиат» скрежетал бортом по кирпичам и выл, надрываясь, своим слабосильным моторчиком, пытаясь вылезти из-под подмявшего его мастодонта. Пикап протаранил их во второй раз. Задний бампер отвалился с одной стороны и чирикал по мостовой, рассыпая такие яркие искры, что на них было больно смотреть.
— ...Соске?
— Прости, здесь слишком шумно! Надо разобраться со следующим!
— Что? Ну, хорошо. У меня такое чувство, что ты не хочешь серьезно воспринимать то, что я тебе говорю, Соске.
— Нет, я всегда слушаю тебя внимательно! Даже сейчас…
— Соске, тормози! — завопил Курц, выдергивая чеку из гранаты. Потом еще из одной. И еще. Высунув руку в окно, он опустил их в кузов пикапа, который был совсем рядом. Соске отреагировал немедленно, изо всех сил нажав на педаль тормоза. «Фиат» клюнул носом, его занесло, но тяжелый пикап так быстро затормозить не смог и по инерции улетел вперед.
— Пригнись!
— Алло? — донесся удивленный голос Канаме.
В следующий миг осколочные ручные гранаты в кузове пикапа взорвались. Несколько осколков пробили борта «Фиата», как будто те были сделаны из бумаги.
Вся задняя часть пикапа была разбита, и он потерял управление. Плюясь черным дымом, он вылетел на небольшую старинную площадь перед зданием муниципалитета и грохотом врезался в бортик мраморного фонтана, мирно журчавшего посреди нее. Не потеряв еще инерции, пикап совершил сальто-мортале, и, встав вертикально, плюхнулся в воду. Завизжал рвущийся металл, мощный всплеск залил темной холодной водой всю мостовую.