Совершенно незнакомый человек — человек, которого он прежде ни разу в жизни не встречал — стоя за спиной, вне поля зрения, энергично массировал пальцами его скальп.
— Нигде не щиплет?
— Нет… — коротко ответил Соске, хотя, по правде сказать, вся голова просто зудела и чесалась.
Он чувствовал неудобство. Он чувствовал себя ужасно неловко.
Что, если к содержимому этой бутылки был подмешан трансдермальный яд? А, может быть, стилист скрывает в рукаве отравленную иголку? Или под белым халатом припрятан компактный пистолет?
У него не было никакой возможности обороняться.
Спокойно. Это просто мыло. Самое обыкновенное мыло. А этот человек — обычный парикмахер.
Соске принялся уговаривать себя. Предполагать, что этот парикмахер — замаскированный убийца, просто глупо. Салон выбрала Канаме, он сам решил пойти сюда из глупой прихоти, так что решительно невозможно было представить, будто противник, охотящийся за Канаме или за ним, мог пробраться сюда заранее и спланировать засаду.
— Чудненько! Теперь сюда, — пригласил стилист, включая кран с горячей водой в раковине перед креслом.
— Что это?
— Мне нужно ополоснуть шампунь.
— Х-хорошо...
Он совершенно серьезно предлагал Соске наклонить голову и подставить ее под струю воды. Ничего себе.
Если он согласится, его поле зрения сократится до нуля. Кроме того, он подставит совершенному незнакомцу свою обнаженную и беззащитную шею, давая тому возможность нанести удар ножом в спинной мозг или воткнуть шприц в затылок. Что если у него есть сообщники, подкрадывающиеся к салону снаружи? Соске молниеносно стрельнул глазами в сторону окна.
— Что случилось?
— Это совершенно необходимо делать?
Удивленный стилист обеспокоенно поднял брови.
— Конечно. Я же не могу стричь ваши волосы в таком виде. Пожалуйста, наклонитесь.
Чудовищным усилием воли переборов отчаянно сопротивляющееся, одеревеневшее тело, Соске медленно и неохотно наклонился и сунул голову в раковину. Его рука под простыней судорожно стиснула наполовину вытащенный из кобуры «Глок 2628». Прикосновение теплой потертой пластмассовой ручки чуть-чуть успокоило его сжатые в тугую пружину нервы.
— Как вам вода? Не горячо?
— Нормально… — сдавленным голосом ответил он, не в состоянии даже понять, холодная вода или горячая.
Но если он окажется беззащитным хотя бы на несколько секунд, не попытается ли парикмахер забрать его жизнь? Почему тот так настойчиво требовал принять столь странное положение, из которого невозможно сопротивляться? Что, если враг сумел выдумать какую-то невообразимую уловку, перехитрить его, усыпить бдительность, пробраться в салон и притвориться стилистом? Или другие убийцы, крадущиеся за ними по улице — вдруг они застанут его в момент уязвимости?
Правильно. Нельзя быть беспечным. Враги неустанно охотились за Канаме, даже в этот самый момент. Если он так легко умрет здесь, кто защитит ее?
— Отлично, все готово. Теперь…
На него рухнула темнота — парикмахер ловко обмотал голову полотенцем и легким нажатием руки вернул в исходное положение. Потом принялся осторожно массировать волосы, чтобы высушить. Для Соске, который не видел сквозь плотную ткань ни зги, это была медленная пытка.
— Пора стричься, — проговорил стилист и, артистически щелкнув острыми, как бритва, ножницами ухватил прядь волос на затылке Соске. Совершеннейший незнакомец стоял за спиной, держа в руках острозаточенный предмет. В мозгу Соске алым тревожным светом вспыхнул транспарант: «Тревога!»
Стой. Подожди. Держи себя в руках. Так нельзя, иначе…
Но это было уже чересчур.
Его тело начало двигаться совершенно самостоятельно и молниеносно. Не успели ножницы срезать и волоска с его головы, как он жестко перехватил и заломил руку стилиста, заставив того согнуться. Вскочив с кресла и впечатав противника лицом в зеркало, Соске выхватил пистолет.
— Ч-что такое?! Ай!..
— Стоять!!! — свирепо заорал Соске, поводя стволом «Глока» из стороны в сторону. Пораженные и даже не успевшие еще испугаться работники парикмахерской и клиенты воззрились на него.
Врагов вокруг не было. Стилист, с прижатым к затылку стволом пистолета тонко и жалобно скулил, безнадежно пытаясь освободиться, совершенно не понимая, что происходит.
Никакой угрозы не было. Ни в салоне, ни снаружи, на улице.
Интуиция снова подвела его. Как обычно.
— СО-О-ОСКЕ-Е-Е!!!
Канаме, точно подброшенная катапультой, взлетела с диванчика у окна. В руке ее был зажат скатанный тугой трубкой красочный журнал мод. Не могло быть никаких сомнений в том, что она очень, очень сердита.
Поправка. Угроза есть.
Соске покорился судьбе, прикрыв глаза, и в следующий миг импровизированная дубинка обрушилась на его нестриженную макушку.
– Соске, ты просто поражаешь!!!
По дороге домой Канаме продолжала сердиться, клокотать и бурлить.
— Мы отвели тебя в салон потому, что ты сам попросился! Почему ты всегда, всегда, всегда устраиваешь какие-то безобразия?!
— Мне очень стыдно, — ответил Соске, плетущийся за ней с подавленным и побитым видом.
После инцидента в парикмахерском салоне он присоединился к Канаме, которая кланялась, как заведенная, прося прощения у обиженного стилиста. Тот, наконец, успокоился и сказал: «Извините, но не могли бы вы отправиться стричься в какое-нибудь другое место? Нет-нет, конечно, вы мне ничего не должны». И выставил их вон, громко хлопнув дверью.
Киоко отнеслась к происшествию с юмором, посмеялась и сказала: «Ну, ничего не поделаешь, будешь ходить лохматым, Сагара».
На пути домой они расстались с Токивой и теперь шли по тротуару вдвоем.
— Но ведь слишком опасно сидеть с завязанными глазами, стянутыми руками и беспомощным, когда сзади стоит незнакомый человек с острым предметом в руках, — уныло пытался объяснить Соске.
— Ага, как же! Нечего было тогда вообще туда приходить. Ты что, не мог догадаться, что все парикмахеры на свете орудуют ножницами? Он же не сделал ничего плохого! А если бы он нечаянно дернул бы тебя за волосы, ты бы его совсем пристрелил?! Когда ты, наконец, перестанешь подозревать во всех встречных врагов или убийц?
— Но я не могу сделать этого, — неожиданно твердо заявил Соске. — Противник существует. Это — факт. Не будет ничего удивительного, если он снова попытается напасть на тебя.
— Все это глупости… — начала было Канаме, но осеклась.
Если бы он не напомнил, она совсем бы и не подумала об этом.
Все верно, она представляла собой мишень, объект охоты. Под обычной, беззаботной, хотя и немного агрессивной старшеклассницей в ней пряталась «Посвященная». Таинственные знания, о происхождении которых она абсолютно ничего не знала и даже не пыталась строить догадки, превратили ее в лакомый кусочек для тайных организаций.
— Моя главная задача — защитить тебя, — Соске сказал этот так просто и ясно, что у Канаме совершенно пропало желание ругать его.
— Но... ведь с тех пор ничего не случилось, — почти жалобно сказала она.
— Знаю. Но расслабляться не могу. Иначе нас могут застать врасплох.
— Ради бога, Соске…
С той самой злосчастной школьной экскурсии так называемый «противник» не подавал признаков жизни еще ни разу. Не строил западней, не подбирался в темноте. По крайней мере, Канаме ничего об этом не слышала. Несколько раз она попадала в опасные ситуации, из которых ее выручал Соске, но это можно было просто назвать — «оказалась в неправильном месте в неправильное время». Так существуют ли на самом деле эти таинственные враги? Следят ли за ней и сейчас неусыпные глаза? А, может быть, Митрил ведет свою игру? И Соске только зря суетится?
Канаме одолевали сомнения.
Живя мирной жизнью Токио, она легко забывала о прошлых ужасах. Конечно, ее существование было несколько более шумным, чем жизнь обычной школьницы — благодаря проделкам Соске.
28
Австрийский пистолет, пользующийся большой популярностью. Полностью пластиковая рама значительно снижает вес и магнитное поле (что актуально для скрытого ношения в городе). Его отличает большая емкость магазина — до 17 зарядов на некоторых моделях, и достаточно высокая надежность. Глок 26 — компактная модель с укороченными стволом и рукоятью.