Шпион, не отрываясь, смотрел вниз — он явно ничего не замечал.
Еще пять метров.
Кровь стучала в ушах, сердце уже колотилось где-то возле горла, ее била крупная нервная дрожь.
Осталось три метра. Достаточно.
— Не двигаться! — выкрикнула Канаме. Человек дернулся, вжав голову в плечи, и замер на месте.
— Я целюсь вам в спину. Поднимите руки и повернитесь. Медленно, — проговорила она, вспомнив соответствующие фразы из любимых старых боевиков. Как ни странно, слова возымели действие, и шпион дисциплинированно повиновался. Канаме смогла рассмотреть его лицо. Мужчина лет сорока, типичный занятой и деловитый саларимен, в строгих квадратных очках и с двойным подбородком.
Рассмотрев, как следует, Канаме — в грязном и рваном банном халате, с взъерошенными и прилипшими к щекам мокрыми волосами, с тазером в судорожно стиснутых руках — он тяжело вздохнул и пробормотал:
— Вот незадача…
Его голос оказался странно высоким и хрипловатым.
— У вас какое-то дело ко мне? Пора поговорить начистоту.
— ...Ты догадалась о передатчике, да? — спросил он. На одутловатом малоподвижном лице не отразилось и следа волнения, но голос выдавал, что шпион с трудом восстановил самообладание. — Значит, ты пошла в отель с незнакомцем только поэтому… да, ловко ты меня одурачила.
— Правильно. У вас ведь есть оружие, верно? Медленно достаньте и бросьте к моим ногам.
— Я из Митрила. И не собираюсь нападать на тебя.
— Откуда мне знать! Я вам не верю! — едко произнесла Канаме, и белое облачко пара вырвалось из прыгающих посиневших губ. Она дрожала крупной дрожью от холода и нервного возбуждения, и мушка тазера тоже прыгала из стороны в сторону, как в лихорадке.
— Не надо быть такой дерзкой. Думаешь, переиграла меня и теперь запугаешь своим дурацким тазером? Я не могу убить тебя, но есть много способов наказать за грубость и самоуверенность. Ладно, оставим это. Ситуация и так становится тревожной — несколько дней за тобой следит кто-то еще, кроме меня…
— Я сказала, брось оружие, ублюдок!..
Одновременно с яростным выкриком Канаме в левый бок шпиона с тупым звуком врезалась пуля. Брызнули капли из мокрого пальто. Поразительно, но он устоял на ногах.
Еще несколько пуль поразили его, заставляя тучное тело дергаться и каждый раз отбрасывая его на полшага. Последняя попала в голову, вырвав кусок скальпа и снеся очки. Не изменив выражения лица, митриловский агент еще раз покачнулся и рухнул в лужу.
Обернувшись, Канаме расширенными глазами увидела шагах в десяти рядом с громоздким ящиком кондиционера еще одного человека.
В дешевой куртке и джинсах, ничем не примечательного среднего телосложения, коротко стриженного. Она никогда не видела его прежде. Стоп — днем раньше, не он ли прятался на крыше торгового центра в Сенгаве?
— Попалась, — проговорил он негромко, нацеливая на нее автоматический пистолет. — Нихао34, маленькая мисс. И прощай.
— Постойте…
Ни мгновения не колеблясь, мужчина выстрелил Канаме в голову.
Ей просто повезло. Из-за шока, или просто от холода, но ноги Канаме резко ослабли, и она с размаху села на холодный бетон, больно стукнувшись коленками. Пуля свистнула над головой, едва не задев растрепанные волосы.
Но следующего выстрела не последовало.
И убийца, и Канаме перевели взгляды на пистолет. Затвор остался в заднем положении. Канаме вспомнила, что это может значить — в магазине кончились патроны. Ей ли не знать, ведь Соске столько раз на глазах у нее разряжал и чистил свое оружие.
Мужчина спокойно вынул пустой магазин и полез в карман за следующим. Он ничуть не суетился и не торопился.
— Тебе некуда бежать.
Правильно. Она стояла на краю крыши. Кондиционеры и баки блокировали проходы с обеих сторон и единственный выход с крыши — пожарная лестница — находился за спиной убийцы. Бежать некуда. Некуда.
Сердце Канаме стиснуло свирепое отчаяние. То, что она даже боялась себе представить, настигло ее.
Что теперь будет? Она не знала.
Кто этот человек? Она не знала.
Почему он собирается ее убить? Она понятия не имела.
Эта судьба?
Судьба.
В тот же миг, когда это тяжкое слово рухнуло перед ней, отсекая все надежды, в сердце вдруг вспыхнул яростный, очищающий гнев, словно вспышка зажигательной бомбы.
Только что безвольно ослабшие, замороженные ужасом ноги взметнули ее в воздух, словно подстегнутую кнутом. Ни мгновения не раздумывая, Канаме сделала безумный рывок вправо и бросилась бежать.
«Сражайся! Борись до конца! Никогда не сдавайся!»
Может быть, он бы гордился ей сейчас?..
— Бесполезно.
Мужчина поднял пистолет и прицелился. Пуля обдала щеку резким холодным ветерком. Обрез крыши был все ближе. Но Канаме даже не попыталась остановиться — она рвалась вперед, все разгоняясь и разгоняясь. Оттолкнувшись от бетонного парапета, как от трамплина, она взлетела в непроглядно-темное небо.
— А-а!!!
Под ее ногами мелькнул неосвещенный проулок, расположенный позади здания гостиницы. Перелетев глубокую-глубокую пропасть, она приземлилась на крышу соседнего дома, который был двумя этажами ниже.
На пути оказался хлипкий чуланчик из тонкой фанеры, крытый жестяными листами. Канаме упала на его крышу, с ужасным треском проломила ее, и рухнула вместе с сорванным листом гофрированного металла внутрь, на груду мусора. Из-под нее брызнули во все стороны пустые пластиковые бутылки, пивные банки, бумажные пакеты, опилки и стружки. Удар выбил дыхание из груди и заставил на мгновение потерять сознание. Раскрыв рот в безмолвном крике, Канаме скорчилась от боли, ощупывая бесчисленные царапины, синяки и порезы.
«Жива. И могу двигаться. Еще ничего не кончено».
Она попробовала встать, но поскользнулась и упала. Упрямо попыталась еще раз, и все же оказалась стоящей на нетвердых ногах. Халат едва держался на плечах; куда делся пояс, Канаме не знала, но в правой руке она продолжала крепко стискивать тазер.
Пнув фанерную дверцу, которая неожиданно легко слетела с петель, она выскочила из чулана и подняла лицо, глядя на крышу гостиницы, откуда спрыгнула несколько секунд назад. На парапете возник темный силуэт. Убийца снова целился.
Она отпрыгнула и побежала. Приглушенно хлопнуло за спиной, и пуля с резким щелчком выбила бетонную крошку. Холодные брызги хлестнули по голым ногам.
Лестница!..
Канаме бросилась к низенькому лестничному тамбуру, выходившему на крышу. Здесь не было железной пожарной лестницы снаружи на стене, и с крыши можно было спуститься лишь по внутренним лестничным маршам. Единственный выход. Молниеносно осмотревшись, она не увидела мест, где можно было бы перепрыгнуть на соседние дома.
Запаленно дыша, Канаме ударилась всем телом в железную дверь и, что было силы затрясла ее. Но та не поддалась.
Замок. Без ключа не открыть!
Она толкала и тянула — бесполезно. Дверь громыхала и скрипела, но оставалась запертой. Бездушное железо. Колоти по нему кулаками, пинай, разбей в кровь ноги, плачь или умоляй — оно не откроется.
— Не может быть!..
Но единственный путь спасения оказался закрыт.
Цепляясь за дверь, Канаме оглянулась. В тусклых отсветах неоновых реклам она увидела, как преследователь, коротко разбежавшись, небрежно перемахнул промежуток между зданиями.
Действительно, не стоило ожидать, что убийца, с его прекрасной физической подготовкой, остановится там, где со смелостью отчаяния сиганула обыкновенная девчонка.
Он приземлился на крышу и легко ушел в двойной перекат, прокатившись по лужам подобно приземляющейся утке. По иронии судьбы, его имя — Фей Хунг — означало именно «летящую птицу».
Убийца, не спеша, поднялся на ноги и двинулся вперед.
Он не видел фигурку беглянки, но бежать ей было некуда, спрятаться негде. Беспокоиться было не о чем. Он выполнит свою работу уверенно и безукоризненно, как всегда. Не сложнее, чем загнать цыпленка в угол, схватить и свернуть шею.