Такси остановилось перед скобяной лавкой с опущенными ставнями. Водитель сделал понятный жест: «Выходи». Кажется, за свои труды он ничего требовать не собирался. Едва Соске ступил на тротуар, таксист дал газу и исчез.
Тесно застроенный старыми доходными жилыми домами квартал был кладбищенски пуст. Бесчисленные вывески, покрытые причудливыми иероглифами, почти загораживали однотонно-серое вечернее небо.
Телефон снова резко зазвенел, звук заметался среди стен, под тусклыми уличными фонарями.
– Желтая вывеска над входом. Внутри, в почтовом ящике номер 13 — ключ, — сказал все тот же отстраненный и холодный голос. Только теперь из динамика раздавалось еще и слабое, но странно знакомое гудение, напоминающее мощный трансформатор.
– Лестница рядом. Поднимись на второй этаж. Пятая дверь по коридору. Он ждет.
— Он? О ком ты говоришь?
– Прочитай название улицы.
Телефон пискнул и отключился. Это было все.
Коулун. «Валлед Сити». Ни малейшего проблеска.
Хотя… Если прочитать эти кандзи… Это «к» иногда звучит в точности как «г»… и если по японской традиции не делать различия между «л» и «р»...
Коулун.
Нет. Этого не может быть. Невозможно. Опять?
Но теперь все стало на свои места.
Зайдя так далеко, Соске не мог, да и не хотел остановиться. Он поступил согласно телефонным инструкциям. В ящике действительно оказался ключ, а рядом со входом в магазинчик — узкая грязная лестница. Поднявшись, он оказался в темном коридоре и остановился перед пятой дверью.
Даже в таком безвольном и отупелом состоянии, как сейчас, Соске невольно передернул плечами — такое напряжение повисло в душном, спертом воздухе. Открыв дверь, он заглянул в крохотную прихожую тесной однокомнатной квартирки. Даже меньше, чем его спартанские апартаменты в Токио. Здесь почти не было мебели.
Соске осторожно вошел. Поймав себя на том, что подсознательно обшаривает глазами стены на уровне колена в поисках натянутых проволочек или тоненьких лазерных лучей, он покачал головой.
Дурак. Очевидно, что это ловушка. И он направляется прямиком туда. Но войти ему позволят.
Он не остановился.
Вынув верный «Глок», он перешагнул порог единственной комнаты. Падавший через пыльное окно слабый свет фонаря очерчивал контуры железной кровати, стоявшей посреди. В непроглядной, чернильной тени. Там кто-то лежал.
— Йо… — раздался из тьмы механический, безжизненный электронный голос. Он говорил по-японски.
— Давно я тебя жду, Касим.
Метнувшийся за окном, на улице, свет автомобильных фар на мгновение высветил лицо лежавшего на кровати человека. Соске узнал его с первого взгляда, хотя при последней встрече тот выглядел совсем по-другому. Он выдохнул:
— Гаурон50!..
На кантонском диалекте эти кандзи читались почти как «Гаурон».
Полуостров Коулун51. Коулунский парк. Коулунский замок.
Почему он не обратил внимание на это?.. Нет, почему он заметил, но ни на секунду не подумал о нем? Ведь этот человек знал его старое имя — «Касим». Он был единственным, кто сейчас, кроме Калинина, знал о Хамидалле.
Но как он мог остаться в живых?
Гаурон…
От него осталось мало.
Его руки пропали. Ног тоже не было. Осталось лишь правое бедро и верхняя часть левой руки. Остальные конечности исчезли.
К жалкому обрубку, оставшемуся от его тела, тянулись несколько трубок внутривенных капельниц и электрических насосов. Провода датчиков тянулись к стоящим на тумбочке у кровати медицинским приборам, которые издавали низкое гудение. Он наверняка не мог бы прожить без них и минуты.
Его лицо тоже выглядело ужасно.
Кожа на левой половине лица была ободрана, оставив красное зарубцевавшееся мясо. Глаз был выбит, и там, где должно быть глазное яблоко, зияла глубокая черная яма. Угол его рта дернулся в устрашающем подобии улыбки.
Человек, лежащий на чистых простынях, вперился в Соске единственным глазом. В нем горела жестокая радость и непонятный восторг.
– Ты все-таки пришел. Рад тебя видеть, Касим, — проговорил жуткий электронный голос из динамика. — Не хочешь чего-нибудь выпить? Боюсь, что у нас тут самообслуживание.
— Почему… ты…
– Все еще жив? Правильно? Уже третий раз, когда ты спрашиваешь меня об этом. Но не волнуйся. Этот раз будет последним.
Грубый, трескучий шорох из динамика раскатился по комнате. Он смеялся.
– Но ты же не забыл?.. Мой «Чодар» был оборудован лямбда-драйвером. Когда приходит время, эта штука может в последний раз спасти пилота, даже при самоуничтожении. Ну, почти, как ты видишь. Хе-хе-хе.
— Как же ты уцелел в том штормовом океане?
– Рыбацкий сейнер проходил поблизости. Половина моего тела к тому времени уже стала кормом для рыб. Море — таинственная штука, знаешь ли. Но теперь я полумертв. Не очень-то хорошо себя чувствую.
Соске навел ствол пистолета Гаурону в голову.
— Придется положить конец твоим страданиям. На сей раз наверняка.
— Я буду счастлив. Но взгляни на меня. Едва ли ты сильно ускоришь процесс.
— ...Чего ты хочешь?
– Поговорить с тобой.
— Не придуривайся.
– Я говорю правду. Хе-хе... как ты можешь видеть, у меня почти не осталось времени. Поэтому я разработал красивый план, настоящее произведение искусства. Я украл из организации «Чодар» М52 и выпустил его порезвиться в этом городе. Предполагалось, что тогда ты появишься здесь вместе с этим белым бронероботом. Я рассеял по всему городу сообщения для тебя. Там, где ты наткнулся бы на них во время поисков. И в газетах тоже.
Частное объявление, которое привело сюда Соске, было одним из них. Наверное, Мао или Янг тоже нашли эти сообщения, но не смогли понять, что именно они обозначают.
– Итак, ты пришел. Но я думал, ты приведешь с собой друзей. Что же случилось?
— Не твое дело, — огрызнулся Соске. Но Гаурон снова жутко всхрапнул и издал мрачный смешок.
– Хм, должно быть, это означает, что тебе стало неудобно? Хе-хе-хе.
— Что?
– В Митриле, я имею в виду. Состоять в команде, которая претендует на то, чтобы быть защитниками правосудия — это достанет любого, верно? Особенно, такого человека, как ты.
Достанет любого. Да, сейчас Соске не мог сказать, что Гаурон неправ. Не желая больше говорить об этом, он сменил тему.
— Расскажи мне об организации, на которую ты работаешь.
– Ты никогда не забываешь про службу, да?
Соске не ответил, угрожающе нахмурившись.
– Так и быть. Это одолжение только для тебя. И маленькая месть моим коллегам, — собеседник ухмыльнулся и начал подробный рассказ. — Амальгам. Так называется организация, с которой я сотрудничал. Их главная цель в данный момент — разработка новых видов оружия и испытание их в реальном бою. По этой причине они поддерживают террористические организации и провоцируют региональные конфликты. У них всегда находится масса сторонников среди твердолобых реакционеров почти в каждом государстве мира. Множество влиятельных людей на Западе и на Востоке готовы поддерживать состояние холодной войны и наращивание вооружений. Пятая арабо-израильская война на Ближнем Востоке, конфликт между Северным Китаем и Южным, гражданская война в СССР — могу сказать, что Амальгам всюду приложила свою руку.
— К диверсиям в Гонконге тоже?
– Хо-хо. Это уже моя собственная работа. Сейчас, надо полагать, вся верхушка Амальгам в ярости. Давным-давно я подобрал и воспитал пару сирот-близнецов. Их судьба сильно напоминает твою. Им-то я и приказал устроить этот переполох. Они меня слушаются по первому слову. Только взгляни на эти чистые простыни. Здесь самое лучшее медицинское оборудование, которое можно купить за деньги. У меня просто слезы наворачиваются, когда я думаю об их преданности.
50
С написанием и произношением имени главзлодея имеются некоторые проблемы. Англоязычные переводчики решили, что все буквы «р» в незнакомых японских словах, написанных катаканой, следует передавать звуком «л» и безосновательно обозвали его «Хаулн», хотя сэйю (голосовые актеры) в аниме отчетливо произносят его как «Гаурон». Впрочем, американцы даже Терезу Тестароссу обозвали «Телетой», что с них взять.
51
Читает японец, у которых, как известно, буква «л» отсутствует в принципе. Поэтому звучание становится похожим. Отсюда — «Гаурон».