Но не только эти проблемы заботили Зиапа. Несколько дней назад партия и правительство приняли решение об усилении войск Народной армии вокруг Лай-Чау и доведения их численности достаточной для проведения наступления.
В центральном Лаосе части Народной армии совместно с войсками Патет-Лао готовились к зимнему наступлению. Дальше на юг предстояла атака на Аттопы и на стратегически важное плато Боловен. На январь планировалось наступление на позиции Франции на центральном высокогорье. Все эти запланированные на зиму операции должны были в первую очередь заставить противника еще больше распылить свои войска, разместив их по многим провинциям, что отняло бы у него возможность наносить концентрированные удары, не говоря уже о большом стратегическом наступлении.
Стратегия Народной армии, в решающей степени вдохновленная Политбюро партии, хороша, говорил себе Зиап, но не нужно заниматься самолюбованием. Наш противник тоже мыслит, и он располагает не только техникой, но и талантливыми планировщиками. Итак, они высадились в Дьенбьенфу. Этого следовало ожидать, да. Но в любом случае эта высадка изменила военную ситуацию, которую еще нужно обсудить. Генерал Зиап оставил своему ближайшему сотруднику Ван Тиен Дунгу сообщение, что вернется через час, и исчез.
Хо Ши Мин всегда был готов посоветоваться со своим главнокомандующим о стратегии и тактике, перед разработкой предложений для утверждения решений в верховных органах, Он считал нужным хорошо все продумывать, особенно если на карту ставилась жизнь людей, что неизбежно при всех военных операциях.
Противник был вынужден связать свои мобильные части в Дьенбьенфу, чтобы защитить Лаос от освобождения. Это стало его слабой стороной, если, кончено, он действительно не будет в состоянии проводить эффективные операции из Дьенбьенфу. Если мы предотвратим это и сможем зажать врага в обоих его опорных пунктах, то ему волей-неволей придется усилить там свои гарнизоны. Может даже случиться, что он сдаст одну из баз, чтобы усилить вторую. И мы этому поможем, а именно – в Лай-Чау.
Но он также может отступить и провести наступление в другом месте, откуда мы отведем наши войска. Если он это сделает, то неизбежно будет терять территорию. Но его планировщики понимают, что отправка подкреплений в Дьенбьенфу – особенно если мы станем активно действовать в ее окрестностях – еще больше распылит его мобильные части.
Было много вариантов.
- А если у французов вообще нет никакого плана с дальней перспективой? – спросил Хо Ши Мин. – Что, если он будет действовать в зависимости от нашей реакции? Если он сначала создаст факт Дьенбьенфу, а потом будет выжидать, что мы сделаем, чтобы легче схватить нас за руку?
В конце концов, он и Зиап были едины во мнении: как бы ни поступал противник, высадка в Дьенбьенфу сделала очевидным основополагающий конфликт, к которому привела французов Народная армия в ходе конфликта. Либо они делают упор на захвате территории, либо на концентрации войск в укрепленных зонах? Чему им следует отдать предпочтение – территориальным приобретениям на тайском высокогорье или защите своих позиций в дельте Красной реки, вообще на подходах к северному Вьетнаму?
- Я предложил бы атаковать Лай-Чау, нейтрализовать его, и я готов принять решение о концентрации наших подступающих крупных частей сначала на севере и на западе от Дьенбьенфу. Кроме всего прочего, это предотвратит отвод французских войск из атакованного нами Лай-Чау к Дьенбьенфу. Это означало бы, что мы одновременно лишаем противника и шанса перебросить подкрепления наоборот – из Дьенбьенфу в Лай-Чау.
Когда генерал Зиап увидел, что Хо Ши Мин задумчиво кивает, и, по своей привычке, теребит бородку, он добавил: – Дьенбьенфу будет при этом практически окружена. Изолирована. У нас будет шанс помешать вылазке противника и разбить его.
- Но – противник ведь тогда определенно подтянет подкрепления! – заметил Хо Ши Мин.