В Женеву к этому моменту уже пришла весна. В конференц-зале на окраине города министры иностранных дел СССР, Франции, США, Великобритании, премьер-министр Демократической Республики Вьетнам Фам Ван Донг, премьер-министр Китая и делегаты Северной и Южной Кореи установили уже первые контакты. «Император» Бао-Дай, в результате своей инициированной японцами карьеры ставший формальным правителем профранцузского марионеточного режима на юге Вьетнама, отказался приехать в Женеву. Он пребывал на Лазурном Берегу, куда уже успел перевести большую часть своих денег. Сотни журналистов окружили здание, где проходила конференция, многие пытались поговорить с Фам Ван Донгом. Сторонник ли он немедленного прекращения огня у Дьенбьенфу?
Премьер-министр Фам Ван Донг объяснил, что прибыл в Женеву для переговоров о мире во всем Индокитае и о суверенитете трех государств, пока еще оккупированных французскими колониальными войсками.
Министр иностранных дел США Джон Фостер Даллес держался в тени. Оттуда он дергал за свои ниточки. Официально за конференцией наблюдает его заместитель генерал Уолтер Беделл Смит. В ходе ее Даллес встретился на арендованной ЦРУ вилле со своим британским коллегой и проинформировал его об американской позиции по индокитайской проблеме.
Иден, собиравшийся поддерживать французское предложение о заключении перемирия, так же как собирались сделать это СССР и Китай, оказался внезапно перед дилеммой. С одной стороны, у него были четкие инструкции премьер-министра Черчилля – ни в коем случае не предоставлять французам никакой военной помощи для войны в Индокитае, тем более что в Британской империи было немало проблем в своих колониях. Но, с другой стороны, Иден должен был согласиться с политической точкой зрения, которую Даллес представил ему как результат исследования, проведенного специальной комиссией, на основании которого президент Эйзенхауэр основывал свои решения.
- За последние годы мы уделяли много внимания вопросу, как эффективнее всего справиться с азиатским коммунизмом, – начал Даллес. При этом он поправил очки и постарался казаться как можно хладнокровнее. Ему не удалось бы переубедить англичан, но достаточно было, чтобы они в своих дипломатических и прочих действиях тайно и молчаливо согласились с главной линией американской политики, а не отвергали ее демонстративно.
- Видите ли, сэр Энтони, – продолжил он, пока Иден, истинный дипломат, занимался созерцанием солнечного зайчика на обоях, – мы не поддержим предложение французов о прекращении огня, потому что мы убеждены, что оно нанесет ущерб духу французского народа, его желанию защищаться от коммунизма. Так как мы хотим предотвратить распространение коммунистической системы в Индокитае, мы назвали французскому правительству условия, при которых мы сможем помочь ему в большей мере, чем раньше... Иден не прерывал его, для этого он был слишком вежлив, но воспользовался паузой, сделанной Даллесом, чтобы спросить: – Верно ли, что США планируют провести в Индокитае операцию ООН в стиле интервенции в Корее?
- Это одно из пяти наших предложений, кстати, самое последнее. Зависит от выполнения первых четырех: все государства Индокитая получают государственный суверенитет и организовывают свой государственный аппарат под нашим контролем. Соединенные Штаты берут на себя главную ответственность за создание и обучение местных вооруженных сил, мы же отвечаем за их военное планирование. И, наконец: французские войска в Индокитае продолжают бороться против распространения там коммунизма, не требуя в случае стабилизации положения вывода наших военных контингентов, которые мы ввели в этот регион за последние годы.
Когда Иден задал свой вопрос, он прозвучал остро: – Есть ли признаки того, что французская сторона согласится с этим?
Даллес ответил не менее остро: – Есть признаки того, что французская сторона в Индокитае на исходе своих сил, как в военном, так и в политическом аспекте. Волей-неволей ей придется согласиться с нашими предложениями, сэр Энтони.
Иден улыбнулся. Он все понял. США на чашу весов положили свой экономический и военный потенциал. Францию переиграли.
Эта игра длилась долго. В 1952 году США помогли обессилевшей после Второй мировой войны Франции сначала шестью тысячами тонн военных грузов в месяц – в основном из остатков своих военных запасов, чтобы она смогла подкрепить свои колониальные претензии в Индокитае. За год эта помощь стоила около двух с половиной миллиардов долларов. В 1953 году США взяли на себя уже 70% расходов Франции на войну в Индокитае. В 1954 году эта цифра должны была вырасти до 80%, как проговорились в Вашингтоне. Американские интересы вполне ясно просматривались.