Два месяца спустя Дрюкенмиллер посетил ежегодную конференцию технологий и информационных средств в Сан-Валли, Айдахо. Это был фестиваль новой экономической шумихи и настроенности на подъем: все, от голливудских магнатов до кандидатов в президенты и вундеркиндов Силиконовой долины, собрались в тени потрясающих гор. Там можно было даже увидеть разгуливающего в поло и бейсболке и болтающего с Биллом Гейтсом и Майклом Бломбергом Уоррена Баффета, чей стиль инвестирования по стоимости попал под удар пузыря20. Вернувшись тем летом из Сан-Валли, Дракенмиллер пылал усердием новообращенного21. Он перевел Карсону Левиту дополнительные средства и нанял второго энтузиаста технологий по имени Диана Хакала, имевшую хобби выводить головокружительные пируэты высшего пилотажа. Левит и Хакала навалились на те же акции, которые в первой половине года понижал Дракенмиллер. Они «разбирались во всей этой радиоактивной чуши, которую я даже записать правильно не смогу», — рассказывал позже Дракенмиллер22.
Радиоактивность творила для Quantum чудеса. Технологичные акции взлетели как ракета. Имена VeriSign, Qualcomm и Gemstar славились как герои новой эры. Если в первом полугодии Quantum шел по следам Tiger, то теперь Quantum, по сути, выигрывал от неудач соперника. Из-за того что отзывы капитала инвесторов Tiger вынудили Робертсона продавать акции, он сбросил огромную долю в South Korea Telecom, которую приобрел до пузыря. Под давлением продаж Робертсона в июле и августе South Korea Telecom упали на треть. Благодаря этой ликвидации Карсон Левит приобрел акции по дешевке. Цена быстро утроилась24.
За последние месяцы 1999 года Дракенмиллер заработал на волне техноакций больше, чем когда он сыграл на понижение фунта стерлингов восемью годами ранее. К концу года Quantum вышел из минуса в 18 % и достиг плюса в 35 %. Дракенмиллер осуществил одно из величайших возвращений в истории хеджевых фондов, и оно не имело ничего общего с подталкиванием рынков к их эффективному уровню.
ТЕМ ВРЕМЕНЕМ ДРУГИЕ ХЕДЖ-ФОНДЫ БИЛИСЬ С ТЕХнологичным пузырем. В начале 1999 года армия спекулянтов, играющих на понижение, ввязалась в драку с поставщиком услуг через Интернет America Online, который пользовался новым, связанным с пузырем высокотехнологичных компаний методом подсчета своих маркетинговых издержек. Если компания тратила миллион долларов на привлечение новых абонентов, она не списывала сумму в издержки сразу, а рассматривала рекламу как вложение, шаг за шагом окупаемое доходами, как в случае с покупкой завода и оборудования. Игроки на понижение были правы, считая этот трюк низким, и в конце концов America Online от него отказалась24. Но повышение цен на акции компании оборотов не снизило. Игроки на понижение отстояли бухгалтерский спор, но они все равно лишились последней рубашки через свои инвестиции. Мэри Микер, аналитик из Morgan Stanley, названная журналом Barron's «Королевой Интернета», признавала, что инвесторы старой школы оценки стоимости, воспитанные на классических приемах Бена Грэхэма и Дэвида Додда, не смогут разглядеть ценность компании, которая зарегистрировала бы потери, следуй она отчетным правилам25. Но это была проблема стариков. На одном новоэкономическом собрании какой-то банкир сказал: «Ни один традиционный инвестор школы Грэхэма и Додда не вложился в America Online. Они сыграли на понижение. И продули. Пусть привыкают к новой модели»26.
Несколько месяцев спустя хедж-фонд Greenlight Capital нанес удар по еще одному раздутому интернет-проекту. Его целью стал Chemdex, сеть «бизнес для бизнеса» по торговле химикатами. Chemdex брал комиссию с каждой сделки, заключенной компаниями через его сеть, но в отчеты записывал стоимость всех пропущенных через себя товаров. Эта уловка была настолько возмутительной, что основатель Greenlight Дэвид Айнхорн не удержался. Он взял крупную короткую позицию в Chemdex в сентябре 1999 года, когда акции компании торговались на отметке в 26 долларов. Но в раздутой атмосфере пузыря даже самые сомнительные бухгалтерии не особенно смущали других инвесторов. В декабре Королева Мэри из Morgan Stanley заявила: «Мы считаем, у Chemdex есть все, что нужно для успеха», и к февралю цена акции компании выросла почти в 6 раз, до невыразимых 164 долларов. Не надо говорить, что к концу 2000 года Chemdex рухнул до двух долларов за акцию. Но Айнхорну было уже не помочь, его вытеснили из понижения Chemdex до того, как пузырь лопнул, оставив с огромными убытками27.
Несмотря на периодические подозрения, что спекулянты хедж-фондов, играющие на понижение, способны манипулировать рынками, технорынок 1999 года прихлопнул скептиков как мух на спине слона. Манипуляции случались повсеместно: компании подделывали свои бухгалтерские отчеты, аудиторы закрывали на это глаза, инвестиционные банки ввязывались в бессовестные рекламные кампании технофирм, продвигаемых ими на рынок. Убедившись, что у них нет никакой надежды сопротивляться общему помешательству, хедж-фонды чаще всего выбирали вариант присоединения к гонке. Кто-то вкладывался в пузырь, поверив рекламе или следуя своему стилю выдаивать тренды. Кто-то находил оправдание в том, что кредитно-денежная политика Федеральной резервной системы была невероятно расшатана, поэтому «горячие» вклады должны были достигнуть космических оценок28. А кто-то покупал техноакции по первичному публичному предложению, потому что был инсайдером этой сомнительной игры: как часть модного стиля, который раздувал пузырь, инвестиционные банки создавали свалку, по дешевке скидывая новые акции и практически печатая тем самым деньги для фондов-счастливчиков, имевших доступ к первичным открытым предложениям. В целом хедж-фонды были не больше склонны оседлать пузырь, чем другие денежные управленцы: но они также не особенно ему сопротивлялись29. Пока пузырь рос, только самые смелые инвесторы, использующие модель стоимости, имели достаточно авантюризма, чтобы с ним сражаться.